Текущая страница: 20 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 25 страниц]
Махир Джавадов прекрасно знал своих мальчиков: справятся!
Рядом с отцом, слева, дремал Ильхам. Он плохо понимал, почему его отец, мастер власти, опытнейший политик, именно так – мастер власти, человек, которого невозможно переиграть, стремглав несется сейчас туда, где опаснее всего, что за воля к гибели… такая? Но Алиев молчал, и Ильхам тоже молчал; если решение принято (Президент свои решения не меняет), что остается? Только вздремнуть…
Через минуту кортеж Алиева будет во внутреннем дворике дворца.
Через минуту Гейдара Алиевича должны убить.
«Главное качество мужчины – власть над собой…»
Баку спал, дождь не давал людям проснуться… Алиеву вдруг показалось, что город, его любимый Баку, где он знал каждую улицу, каждый перекресток… – ему показалось, что этот город его сейчас предал.
21
Если здесь, в районе, кого-то обижали, мало кто обращался в милицию: обычно люди шли к Акопу Юзбашеву.
Акоп был справедлив; он одинаково ненавидел и милиционеров, и бандитов: сродные профессии! За годы подполья Акоп почти десять лет гениально прятал от ОБХСС и местного КГБ свои цеха, разбросанные по Пушкинскому району. Они, милиция и КГБ, знали, что именно Акоп наводнил Московскую, Ярославскую и Тверскую области плащами «болонья» собственного производства (они были не хуже итальянских), – так вот, за годы подполья у Акопа самозародился некий «кодекс чести», который он тут же распространил на весь Пушкинский район.
Советский Союз предоставил Акопу выбор: либо Акоп будет жить так, как все граждане страны, получая за свой труд 100-150 рублей (потом, с годами, может быть, 180-200 целковых), либо он будет работать на себя, не на страну, только на себя, но в подполье.
Призрак тюрьмы постоянно маячил перед ним.
У Акопа были золотые руки, с ранних лет он приучил себя к работе: чинил в мастерской старые, вдребезги разбитые автомобили. Не мог, не мог понять Акоп, почему в СССР все, и рабочие люди, как он, и лодыри, равно стоят перед друг другом?
Если в государстве, решил Акоп, нет справедливости, значит, у него, бакинца Акопа Юзбашева, внука знаменитого Гайка Теймуразова, одного из бывших владельцев каспийской нефти, будут – в этой же стране! – своя собственная экономика и своя собственная справедливость.
Все свое. И деньги, и законы. Если другой страны у него нет, значит, начинать надо с себя, со своей улицы. Здесь, в подмосковном Пушкине, Акоп Юзбашев решил заменить собой государство. Построить свою собственную страну, пусть крошечную, но справедливую, ибо если правды нигде нет, она по крайней мере должна быть там, где живут его дети.
У Акопу были не только цеха и заводики: Акоп имел реальную власть.
Все знали, все: когда в воскресенье, средь бела дня, трое бандитов («казанские», как выяснилось) в кровь избили – на центральной улице – полковника из Звездного городка, его жену и дочь, именно Акоп поднял свою «бригаду», разыскал «казанских» и «отгулял» их стальными прутьями.
Через день улица (вся улица) привела в дом к Акопу девочку тринадцати лет.
Здоровенный мужичина, шофер автобуса, изнасиловал ее прямо в салоне, на конечной остановке.
В эту ночь Акоп не спал. Странное свойство многих советских людей: боление за всех.
К утру негодяя разыскали. Пьяный валялся у какой-то женщины в годах.
Акоп распорядился отрезать ему член и тут же отправил «то в местную больницу: пусть лечится!
В уродливой стране все было уродливо. Самосуд, который вершил Акоп, неприятие подлости и искреннее желание тут же, мгновенно с этой подлостью разобраться, то есть почти убийство в ответ… – да, это тот моральный идиотизм, когда человек, не дождавшийся порядка, предлагает – взамен – свою личную диктатуру.
Тогда же, в 1986-м, Акоп получил первое уголовное дело. Районный прокурор спокойно, главное – очень доходчиво, объяснил Акопу, что крыша его дома в деревне Лесное оказалась на шестнадцать сантиметров выше, чем это положено по СНИПу
Все дачи в СССР должны быть одной высоты! Как дворцы в Венеции. Акоп быстро, за ночь, разобрал черепицу и поставил крышу на уровне забора. Нет, поздно: государственная машина уже заработала.
«Какие суки, а?!» – вздохнул Акоп и ушел в подполье, где он жил (и работал) до конца восьмидесятых, пока не появились первые кооперативы…
Вот так: «Мир для меня всегда будет таким, каким я хочу его видеть!» – говорил Акоп…
Алешка отправился к Якову Борисовичу Юзбашеву ныне – знаменитому предпринимателю, по просьбе Руцкого. На самом деле это была даже не просьба: Алешка вез Акопу личное послание вице-президента Российской Федерации, – Руцкой черканул записку Юзбашеву, сам запечатал в конверт, а на словах просил передать «уважаемому Якову Борисовичу», что в составе российской делегации, отправляющейся в эти выходные на Ближний Восток, будут многие российские бизнесмены, так что, если господин Юзбашев найдет возможность «вырваться из Москвы» на три-четыре дня, Руцкой с удовольствием примет его в своем ТУ-154.
От Болшева до Пушкина – сорок минут на автобусе. Правда, автобус, гад ползучий, ходит раз в полтора часа!
Алешка уселся сразу за кабиной водителя. Пассажиров было двое: пышечка неопределенного возраста (амплуа «аппетитная крошка») и полупьяный мужик с насупленным лицом.
«Аппетитная крошка» вздохнула, а мужик встал, засунул в компостер целую кучу автобусных талонов и зло ударил по рукоятке.
– Проклацанные тикеты, – сообщил динамик, – это нормальная отмаза от контры и прочей стремнины. Пиплы! Ранее проклацанные тикеты – это тухло и за отмазу не катит!
Алешка заглянул в кабину.
– Ты, псих! Издеваешься?
За рулем сидел худенький мальчик лет семнадцати. Было в нем что-то сиротливое – не мальчик, а уличная собачонка, честное слово!
– Без базара, дядя… – вздрогнул мальчик.
– Смотри у меня! – и Алешка гордо сел у того же окна. Странно, но предложение Бурбулиса, сам характер их будущих отношений не так волновали Алешку, как беседа с вице-президентом, записанная в его служебном кабинете. Руцкой, конечно, может передумать, не завизировать интервью (такое с ним случалось), но, если из пятнадцати страниц, наговоренных Руцким, останутся хотя бы четыре, вся Россия откроет рты.
1. Вице-президент полностью оторван сейчас от конкретной работы. Ельцин не встречается с Руцким.
2. В Белом доме – сплошные интриги. Бурбулис назван в интервью «лидером гнойным» (дважды) и «свердловской вонючкой».
После избрания Ельцина принято 270 указов, но все они почти не работают. Гайдар и его команда – «мальчики в розовых штанишках». В правительстве ведут себя так, будто они явились сейчас на дискотеку. Открыто издеваются над Ельциным, над тем, что он ничего не смыслит в экономике («как этот дед Москвой руководил?!»), и уверены, что настоящая власть в стране – это они!
Твердят о «реформах», о «программе реформ», но где она, эта «программа» (Руцкой не видел ни одного документа), не говорят. Гайдар плевать хотел, что в Кемерове, например, теплоэлектростанции загружены только на 60 %, а и Новосибирске топлива осталось на 25 дней.
Под влиянием американцев (Гайдар раз в неделю встречается с американским послом в Москве) «мальчики в розовых штанишках» расторгли сейчас очень выгодный контракт с Индией на поставку криогенных двигателей. Переговоры вел Глазьев, но Глазьева – отозвали, а контракт, чтобы не напрягать американцев, наших «главных друзей», тут же прикрыли. И вообще: работа правительства похожа сейчас на теоретический клуб с бесконечными лекциями Бурбулиса «Есть ли жизнь на Марсе?».
3. Влияние американцев на Гайдара и Чубайса усиливается с каждым часом. Чубайс буквально заражает американцев своей покорностью.
Пример – та же Индия. Сегодня Индия – это четвертая экономика в мире. Тот факт, что Индия готова использовать российские, а не американские космические технологии, – колоссальный задел на будущее. Но Гайдар не реагирует. Молчит. Может быть, он мыслит глубоко, кто его знает. Экономика – это не философия, здесь Канту делать нечего. – Нет, в самом деле: может быть, он мыслит глубоко. Но мимо. Поэтому – все стоит. Дальше так продолжаться не может, и Руцкой переходит в открытую оппозицию к Ельцину.
В отставку не собирается, ведь его, как и Президента, выбирал народ, Ельцин и Руцкой шли в одной связке, поэтому Руцкой тоже отвечает за Россию и не дает ее погубить.
4. Блеф стал тактикой американцев. Ельцин доверчив, верит всему, что говорят американцы. Сначала Россия приняла на себя все долги СССР. Если бы эти долги были честно, по совести разделены между всеми бывшими союзными республиками «бывшего СССР», их сейчас можно было бы полностью списать. – Нет, Ельцин не захотел ссориться с Вашингтоном, Россия гордо взяла на себя долги всех республик, всех пятнадцати, а это почти миллиард долларов.
Наказать собственную державу на миллиард долларов – это внешняя политика? Интересно, она может быть (раз демократия) другой?
5. Нарастает некомпетентность. Во всех сферах управления. Любое кадровое назначение – хуже предыдущего, по этому Руцкой в самые ближайшие дни сделает ряд очень серьезных политических заявлений…
Дураками, дураками надо быть, чтобы не договориться с Руцким! – думал Алешка. – Это так просто! Он же карьерист, Руцкой – что, просился в вице-президенты? Под дверью у Ельцина стоял? Да ему бы, господа, это в голову не пришло: вице-президент!
Взяли за руки, притащили в Кремль и сразу сказали: отдыхайте, дорогой Александр Владимирович, вы нам больше не нужны!
Армейский офицер во власти – мина замедленного действия. Человек, которого учили (и научили) убивать, не для того рисковал собой в Афганистане, чтобы так просто сдаться сейчас этим орхидеям – Гайдару и Бурбулису…
«Из Руцкого бранное слово сделали… – рассуждал Алешка. – Разве можно так с человеком? С Героем Советского Союза?»
Со слов Полторанина он знал, что когда Ельцин предложил Руцкому идти на выборы в паре, тот аж задохнулся: «Борис Николаевич… родной вы мой… такое доверие! Цепным псом при вас сидеть буду, жизнь не пощажу…»
И ведь не пощадит. Чтобы стать Президентом.
Это не Зюганов.
Не пощадит.
Тот же Полторанин с удовольствием рассказывал, как Жириновский подбегал к нему в Архангельском: «Поговорите, поговорите с Президентом, Михаил Никифорович!
Даст хорошую должность, я ж ему как сынишка буду!.. Как Джульетта у Ромео, вот увидите!»
Алешка понимал: Руцкой выбрал Юзбашева только потому, что Юзбашев богат. Вице-президент России раньше тех, раньше Козырева, раньше Бурбулиса стал зазывать в свои вояжи «представителей деловых и финансовых кругов» Российской Федерации.
Бизнесмен, приехавший в составе официальной делегации, всегда вызывал особое доверие, ибо заграничные банкиры и промышленники к вице-президенту России относились так же, как к вице-президенту Соединенных Штатов Америки.
Они бы никогда не поверили, что в самолете Руцкого может оказаться кто угодно!
Алешка вышел на Ярославском шоссе. Рядом стрелка – «Лесное».
Дом Акопа был среди берез. Место превосходное! Забор высокий, метра три, ворота настежь – охрана забивала «козла»…
Здесь, похоже, никого не боялись.
– Арзамасцев, – важно представился Алешка.
– Ждут! – охранник встал.
«Этот, пожалуй, еще ничего…» – подумал Алешка. Он терпеть не мог охранников; у них – у всех – такие лица, будто все они негодяи.
Лица русских охранников – это как английский газон.
Чтобы там, в Англии, газон действительно был бы газоном, его надо подстригать каждый день. И так – веками. Чтобы в России природа-мать сочинила бы у людей такие морды, надо тоже всего ничего: пить каждый день, два-три века, не переставая…
Акоп принял Алешку в своей библиотеке. У него была одна из лучших в России частных библиотек.
– Руцкой зовет, Яков Борисович!
– Знаю! – махнул рукой Акоп. – О Белкине слышал? Уже звонил. По этому поводу. Руцкой зря с Белкиным связался, фонд какой-то лепят… «Возрождение»… Какое еще «Возрождение»? Фонд и банк. Зачем вице-президенту банк? Он банкир или вице-президент? А Белкин – жадный, плохо закончит, плохо…
– Значит, я мог бы не приезжать… – разочаровался Алешка. Ему нравилось, что Руцкой доверяет ему так же, как и Бурбулис.
– Когда двое, всегда надежнее, – сказал Акоп. – Во как я им сейчас понадобился!..
Осторожно вошел охранник и протянул Юзбашеву записку.
– Извини… – Акоп заглянул в листок. – Я занят, – сказал он охраннику. – Ждать!
Дом был большой и нелепый. Слишком широкий, по всюду – криво, небрежно развешанные картины старых мастеров.
Алешка не разбирался в живописи, но сразу видно: кар тины глубокие, русская классика. Если море, то, наверное, Айвазовский…
– Ты Руцкого хорошо знаешь?
– Знаю, Яков Борисович. Знаю, но плохо. А хорошо Руцкого никто не знает. Только те, наверное, кто с ним воевал…
Акоп внимательно посмотрел на Алешку:
– Вице-президент, которого никто не знает? Сильно! А с Гайдаром у него как?
– Мальчик. В розовых штанишках… – Алешка вдруг понял, что Акоп невозможно обмануть. – У меня с Руцким только что интервью было. Он так сказал.
– Ты что, журналист?
– Ага… Хотя выгоняют. «Известия».
– За что выгоняют?
– На повышение иду, Яков Борисович.
– Журналист – и на повышение? Ерунда, парень… – удивился Акоп.
– Ага! Ерунда. Я тоже так думаю.
Акоп открыл бар:
– Водочки не желаешь?
– Увольте, пока без благовременья… – важно ответил Алешка.
Не так давно он смотрел по телевизору «Егора Булычева», и фраза ему приглянулась.
– А пиво хорошее… по времени? – поинтересовался Акоп.
– Пиво хочу, Яков Борисович…
Акоп достал две банки «Туборга».
– Не стесняйся.
– Стесняюсь, Яков Борисович.
– Не стесняйся, говорю!..
Акоп не любил, когда его называли Акопом. Для всех (даже для сына) он был только Яков Борисович.
– И что твой Руцкой?
– Руцкой… – Алешка чувствовал себя не в своей тарелке, – Руцкой, наверное… хороший человек. Но нельзя простить ему моральный идиотизм.
– Как-как?
– Все, что Руцкой говорит, переодетая конъюнктура, Яков Борисович…
– Все они конъюнктура! – махнул рукой Акоп. – А Гайдар? Это не конъюнктура? Кто с Запада, так он в рот тому сразу заглядывает. Не конъюнктура? На русскую водку увеличил акциз! А на их «Роял» и «Абсолют» – наоборот, сразу, как пришел, снизил таможню! На границе, в Чопе, фуры со спиртом на тридцать километров сейчас выстроились, к нам прут, к Новому году. Это как? Это не диверсия… говори?
Лицо Акопа почему-то стало вдруг детским, даже губы округлились и беспомощно вылезли вперед.
– Капитализм… он же разный, парень! Есть капитализм организованный. Умный. А есть, как у этих, стихийный. В наших условиях – бардак. Значит, ты, Гайдар, сделай по уму: сначала дай русским заводам подняться, а уж потом «Роял» завози. Так? Так. Думать же надо! О нас. А он – о них думает. В рот им глядит. Видно у них зубы лучше. – Ты к нам, к нам иди, Гайдар, но не с акцизами, а с кредитами, ведь когда мы отстроимся, когда поднимемся, мы же между собой конкурировать начнем, значит, цены в итоге понизятся и голодных – не будет.
Сделай, Гайдар, как Китай! Как немцы западные в 46-м… Рынок строишь? Строй, если умеешь. На здоровье. Только зачем же ты, Гайдар, сейчас уничтожил 27 тысяч колхозов?.. Тебя кто просил? Рынок просил?..
– …сколько, сколько?.. – перебил Алешка.
– 27. Тысяч! Они, бл, мешали? Полностью обеспеченные техникой, с МТС, как у нас в Пушкине. Гайдар, ты для кого рынок строишь? Для нас? Или для них?.. Зачем Россию отдаешь? Моя водка лучше, чем «Роял»? Попробуй, сука! Гайдар, ты в водке понимаешь? А?!
Когда Акоп нервничал, у него сразу появлялся армянский акцент.
– А у м-меня ощущение, что Гайдар только для них старается. Он же считает себя их учеником!..
– Так вообще же жрать было нечего, Яков Борисович! Вспомним 91-й…
– А, слушай! Жрать было нечего, это государственные магазины. Но в каждом магазине… – что с тобой, забыл? – имелся коммерческий отдел. Они же все скупили! Магазины. Сами у себя. По дешевке покупали. А продавали уже задорого, как и кооперативы, ибо коммерческий отдел – это уже частная собственность, тот же кооператив. А у кого они купили, гордой? Не у государства?
Алешка молчал.
– Это ж нэп – верно?! Чистый нэп двадцатых годов, 339 когда Владимир Ильич сообразил наконец (только не говорил никому), что их социализм – это полное говно, и вернулся к тому, что знал с детства…
И опять Алешка молчал. А что тут скажешь?
– Ты смотри, – спокойно продолжал Акоп. – Немцы после войны… что те, что эти… они ж шнапс не в России, не у Иосифа Виссарионовича покупали, хотя в России он явно был лучше, а себестоимость спирта тогда – четыре копейки литр!
Нет, дорогой: немцы сразу, с первых же дней, свое производство поднимали! А в России водка – это ж… вторая национальная валюта!
– Согласен… – кивнул Алешка.
Он ему чем-то нравился, этот дядя: говорит прямо, все как есть, не играет, хотя Алешка – журналист, только дураки перед журналистами раскрывают душу.
Так, не стесняясь, говорят обычно только чекисты. Или Акоп у них «на подписке»?..
– Я вот, – Акоп помедлил… – я Андропова не уважаю. Он всегда меня притеснял. Я вообще никому не верю в правительстве. И тебе не советую верить. Но Андропов и его псы гонялись за мной по закону. И не потому, что Яков Борисович делал плохую водку. А потому что свою водку, государственную водку, они продать не могли!
Я мешал. Их водка дороже! Я что, дурак, делать водку дороже государственной?
Но мой шнапс, парень, был с качеством. На мытищинской воде. Я сам его пил. Друзьям посылал. – Или Гайдар решил просто с Россией не связываться? На кой черт, Гайдар, ты тогда нужен? Спирт «Роял» без акциза как высшая победа демократии? Совсем ошалели? Сколько сейчас народу им потравится, дай срок! – А интеллигенция твоя, парень, просто… партия дураков, вот что я думаю: просрали они Россию под видом демократии, из такого отстоя, как сейчас, уже хрен выберешься. Руцкой – идиот, но он же прав! Идиоты… – вот время, да? – идиоты сейчас правы…
В какой-то момент Алешке показалось, что Акоп будто составляет план его будущей статьи.
– Руцкому передай: не поеду. С радостью, мол. Но не поеду. Знаешь почему? На столике – вон, курская газетка лежит. 90-й год. Март, по-моему. Дай, гляну, – Акоп взял в руки потрепанную, с дыркой, «районку».
– Ну да, 29-е. Читай! Вслух.
Алешка осторожно развернул газету. На первой полосе – выступление Руцкого в Железногорске, в местном райкоме партии. Заметка была расцвечена красным фломастером, а один абзац жирно выделен в квадрат.
– «Я – русский полковник, мне стыдно за этих демократов. Я был на митинге в Лужниках и посмотрел, какое хамство со стороны Афанасьева, Ельцина. Они и на Владимира Ильича руку подняли! Они, эти подонки, рвутся возглавлять российское правительство…»
– Вот, парень… – Акоп раскраснелся и совершенно по-детски смотрел на Алешку. – Руцкой, ты говоришь, мастер… да? Какой он мастер, что с тобой?! Неблагодарный нищий, вот он кто!.. – Теперья ему понадобился, – а? Скажите, пожалуйста!.. Значит, деньги будет просить. За дружбу. За все сразу!
– Интересно, Ельцин куда смотрит?.. – протянул Алешка.
– Ельцин? Сердца у него не хватает, парень, – сердца!
– А вы… мафия, Яков Борисович? – вдруг спросил Алешка. Если у него вдруг появлялись какие-то вопросы, он и сам уже не понимал, зачем он их задает.
– Некультурный ты, – засмеялся Акоп. – Большой бизнес, парень, это всегда… хорошая компания, потому как он не делается в одиночку. В этой компании важно только уметь поделить деньги. Русские, знаешь, как делят деньги? Как Попандопуло в Малиновке. Не потому, что жадные, – нет! Из принципа. И – сразу ссорятся. А мы, армяне, хитрее, чем русские. Мы если и ссоримся, то не в первый день. Мы ссоримся, когда можно поссориться. Поэтому с армянами приятно иметь дело. Нас весь мир уважает.
Ты знаешь, парень, что в Англии попытка переспать с принцем-консортом (или принцессой-консортом) рассматривается как заговор против государства? Карается смертной казнью. До сих пор! Вот это я понимаю! Так вот, мальчик, настоящий бизнесмен – это как принц-консорт. Настоящий бизнесмен – это национальное достояние. Пойми, брат: если б не мафия, рубль в России давно бы грохнулся. Только мафия сейчас рубль держит. Не Гайдар же! Мафии рубль нужен. А Гайдар сюда доллары запустил. Была б моя воля, парень, я б по десять лет тюрьмы давал. Знаешь, за что? За оскорбление чувств верующих в рубль!
Почему, скажи, все крупные воры сейчас уничтожены? Все до одного, вот только Хасан держится. А? Чтоб не мешали правительству воровать, вот почему…
– То есть Ельцин… – Алешке хотелось поменять тему разговора, – Ельцин, Яков Борисович, будет несчастьем России, так… выходит?
– Не знаю я, парень. Он с Урала, да? Урал это уже не Европа. Но и пока не Азия. Он из двух половинок, этот Ельцин. Азиопа. Если в нем европеец победит – одно. А если азиат… впрочем, чего гадать, все станет ясно, знаешь, как быстро…
О бывшем курском губернаторе Александре Руцком написано столько, что ему могут позавидовать поп-звезды первой величины. Экс-глава региона для курян — как дальний родственник из Москвы, от которого весточки ясным днем не дождаться, а потом — бац, встречайте, еду в гости! И отказать-то ему не с руки, но и в дом пускать никакого желания нет.
По доброте ли душевной, по наивности ли, но некоторые из курян даже готовы встретить отставного генерала хлебом-солью. Этот феномен можно объяснить либо амнезией, либо отсутствием воспоминаний о губернаторстве Руцкого в силу юного возраста.
Действительно, подростков и первоклассников в те годы мало интересовала проблема невыплаты зарплат, пенсий и детских пособий. Их также не волновало отсутствие в больницах не то что лекарств, но даже постельного белья! Они не знали, да и не могли знать, о причинах социально-экономического кошмара, воцарившегося при Руцком в отдельно взятом регионе. Теперь же, достигнув совершеннолетия, некоторые склонны симпатизировать седому демагогу, как и прежде, не скупящемуся на обещания. Те же, кто застал Руцкого на посту губернатора в сознательном возрасте, вряд ли захотят вновь лицезреть его под новой политической личиной. Да и сколько раз он ее уже менял из-за конъюнктурных соображений.
Кстати, люди постарше совсем не удивлены законсервированной популярности Руцкого. Они давно подметили его невероятную способность выходить сухим из воды даже в самых щекотливых ситуациях. В публичных выступлениях он легко списывает ворох проблем на происки абстрактных недругов. Зачастую враги тогдашней «прогрессивной» политики Руцкого приобретали вполне зримые очертания в лице руководителей областной прокуратуры, МВД или ФСБ. И это неудивительно. Кому, как не правоохранителям, было знать, что в действительности происходит в областной администрации, и какие на самом деле цели преследуют чиновники из команды генерал-губернатора. Народная мудрость гласит: скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. За короткий срок Александр Владимирович привел в область такое количество сомнительных управленцев, что не всякая воровская сходка похвастается столь внушительным представительством авторитетов.
В апреле 2000 года тридцать видных деятелей Курской области, в числе которых тогдашний председатель областной Думы Виктор Черных, направили в Москву письмо, в котором они просили провести проверку деятельности губернатора и высших должностных лиц в областном руководстве. Подписанты отмечают, что на высокие государственные должности Руцкой назначает людей, склонных к экономическим преступлениям, находившихся или находящихся под следствием или даже судимых.
Первым в списке соратников губернатора числился Алексей Литвинюк — рэкетир, в определенных кругах более известен по кличке Леша-Адидас. Считается, что он причастен к поставке из Ростова партии комбайнов «Дон». На этой сделке областной бюджет потерял двенадцать миллиардов неденоминированных рублей. Кроме того, Лютвинюк был назначен Руцким руководителем Ростовского отделения представительства губернатора Курской области при правительстве России.
Еще один полпред в Архангельской области — Юрий Сорокин, в 1981 году за хулиганство был осужден народным судом Северодвинска на два года условно. Позднее, в 1986 году судом Беломорского района он же получил четыре года тюрьмы за распространение порнографии. Будучи в команде Руцкого, Сорокин умыкнул у курского ликеро-водочного завода сотни тысяч рублей, что в то время — немалые деньги.
Еще одним криминальным сподвижником генерал-губернатора, отсидевшим в общей сложности с 1985 года за воровство больше двенадцати лет, стал Джемали Рапава. В администрации он занимал должность начальника охраны.
Другой соратник губернатора-героя — Акоп Юзбашев, по кличке «папа», достоин отдельной статьи. В 1993 году он бежал из страны после того, как его дом в подмосковном Пушкино накрыли тридцать вооруженных омоновцев. В разработке следователей Юзбашев значился не иначе, как криминальный авторитет.
В начале 90-х его банда стала самой влиятельной в Пушкино. Со своими противниками Юзбашев разбирался жестоко. Весной 1993 года в болоте возле Пушкино выловили два трупа. Оказалось, что телохранители Юзбашева познакомились с жертвами на дискотеке, вывезли их за город, избили и бросили. Причастность же Юзбашева к убийству доказать не удалось. Затем в Пушкино исчез Дмитрий Болдин — приятель дочери Акопа — Карины. «Авторитет» недолюбливал молодого человека своей дочери.
Дружба «папы» с Руцким тянется еще со времен путча 1991 года. По словам самого Юзбашева, он и его люди перевернули первый троллейбус на пути следования танков ГКЧП к Белому дому. Руцкой оценил поступок и принял его в свое окружение. Вскоре Юзбашев начал финансировать предприятие московского модельера Валентина Юдашкина. На тот момент президентом фирмы кутюрье работала жена вице-президента Руцкого. После вынужденного отъезда за границу в 93-м, через несколько лет «папа» вернулся на Родину. Когда Александр Руцкой стал губернатором Курской области, Юзбашев переехал к старому другу — экономическим советником. Но после того как в прессе всплыли особенности ведения бизнеса Юзбашева, тот быстро ушел в тень.
Всего за время, пока Руцкой находился у руля области, за злоупотребления служебным положением, крупные хищения и получение взяток было возбуждено двадцать пять уголовных дел в отношении двадцати семи должностных лиц областной и районных администраций, которых губернатор назначал лично.
Чтобы подробнее рассказать о кадровой политике Александра Руцкого, не хватит и целого номера газеты. Тем не менее на пресс-конференции седовласый генерал заявил, что возвращается, чтобы привести с собой новых, молодых и энергичных политиков. Учитывая, что в Курской области он все эти годы практически не проживал, с большой долей уверенности можно говорить о новых «варягах» из какого-нибудь очередного Пушкино.
«Папа вернулся!» Такими заголовками столичные газеты летом 1995 года отметили «тайное» возвращение негласного хозяина Пушкинского района Московской области Акопа Юзбашева. Возвращение с «исторической» родины – на «малую». Кто такой Юзбашев и почему его давно уже считают одним из столпов российской организованной преступности? Для тех, кто сколько-нибудь интересуется криминальным бытием страны, это не вопрос. Тем удивительнее, что возвращение Акопа ознаменовалось двумя большими статьями в «Коммерсанте», в которых Папа (такова его уголовная кличка) предстает чуть ли не великомучеником и, уж во всяком случае, человеком интересным, совестливым и крайне полезным для нынешнего общества.
В одной из статей для пущей убедительности приведена даже его родословная: «Акоп Юзбашев, по его словам, происходит из древнего княжеского рода. Его дед был наместником императора Николая II в Туркестане. Звали его Акоп-Бек Юзбашьянц. Императору почему-то не понравилось окончание фамилии, и наместник стал Юзбашевым. Бабушка Акопа Юзбашева по матери была армянской еврейкой, однако Юзбашев в Армении никогда не жил. Родился он в Кировабаде, затем переехал в Саратовскую область и наконец перебрался в Москву».
Несмотря на свою «голубую кровь», Юзбашев собрал под свое начало самых отпетых негодяев со всего Пушкинского района и прилегающих населенных пунктов – и кровь, только не голубая, а красная, потекла рекой.
Как и в большинстве аналогичных группировок, пик разборок между бригадой Юзбашева и ее конкурентами пришелся на 1993 год. Весной того года в болоте возле Пушкина были выловлены два трупа местных жителей. Следователи выяснили, что последние, с кем общались несчастные, были телохранители Акопа Юзбашева. Их видели вместе на дискотеке. Затем два парня были избиты до полусмерти и в багажниках автомашин увезены в неизвестном направлении. Их вздувшиеся трупы обнаружили только через три месяца.
Затем «пропал без вести» житель Пушкина Дмитрий Болдин – приятель дочери Акопа Юзбашева Карины, – его так и не нашли. Оперативники зафиксировали, что накануне исчезновения люди из юзбашевской бригады обстоятельно расспрашивали знакомых Болдина о его местонахождении. Затем в областной РУОП поступило заявление от Юзбашева о том, что братья Анатолий и Сергей Соколовы (Соколята, лидеры конкурирующей с Юзбашевым группировки) похитили его дочь Карину и требуют выкуп в 300 тысяч долларов, а также учредительные документы фирмы «Строительный двор». Соколовых арестовали и поместили под стражу в «Матросскую тишину», однако, по мнению сотрудников ГУОПа, похищение было инсценировано. Попытка расправиться с противниками руками правоохранителей – обычная тактика лидеров нынешних бандформирований.
Все эти похищения, исчезновения и убийства сопровождались триумфальным шествием рэкета по всему Пушкинскому району. Не желающие платить дань «пушкинской братве» в срочном порядке закрывали свои предприятия и переезжали в более безопасные районы. Остальные оказывались под одной большой «крышей».
Слава о группировке Юзбашева докатилась до столичного милицейского начальства, к оперативной разработке пушкинцев приступило Главное управление по борьбе с организованной преступностью. Это дело взял под личный контроль начальник отдела разработки лидеров преступной среды ГУОПа МВД России полковник Дмитрий Медведев. Мне довелось с ним (уже после его отставки) несколько раз встречаться, и поэтому все подробности операции по разгрому группировки Юзбашева мне известны, что называется, из первых рук.
Штурм особняка Юзбашева в поселке Лесном был назначен на 18 июня того же 93-го года. До этого в течение нескольких дней за домом велось наблюдение, подчиненные Медведева воочию убедились в том, что по вилле Юзбашева расхаживают вооруженные до зубов урки.
В штурме участвовало более 30 хорошо оснащенных сотрудников МВД. Они всерьез опасались, что встретят вооруженное сопротивление, поэтому сопровождали атаку автоматными очередями поверх голов. Первой жертвой милиции стал сторожевой пес. По словам очевидцев, после захвата дома всех присутствовавших (более 30 человек) положили на пол, обыскали. А затем якобы посадили в бассейн и, положив поверх голов арматуру, подключили электрический ток – чтобы не высовывались. Последнее Медведев категорически отрицает: «В бассейн под арматуру с током людей засовывают только в скверном боевике. А вот обнаруженный на даче арсенал действительно заинтересовал бы киношников».
Было изъято: восемь автоматов, снайперская винтовка, более десятка гранат, тротиловые шашки. Не много ли для честного бизнесмена, каким выставляет Юзбашева «Коммерсант»? Кстати, некоторые «стволы», по утверждению специалистов из ФБР, находились в то время исключительно на вооружении у натовских спецподразделений. Еще десяток «стволов» был обнаружен у человека, состоявшего в юзбашевской фирме на должности прораба (по другим данным – директора). Кроме того, обнаружили 300 бочек фиктивной водки.
В машине Акоца были найдены три загранпаспорта, один из которых – дипломатический (в главе о русской мафии за рубежом мы уже рассказывали, каким образом и по каким ценам добываются подобные «ксивы»). Документы были оформлены чисто – были абсолютно подлинными. Позже было возбуждено уголовное дело по факту взятки руководящему сотруднику МИДа. По оперативным данным, этот паспорт обошелся Юзбашеву всего в тысячу «зеленых». Их поделили упомянутый сотрудник и посредник – некто Зарезов. Оба в ходе следствия чистосердечно признались и оставшиеся неистраченными доллары вернули (но данное дело все равно развалилось). Именно по этому факту и были получены санкции на арест и этапирование Юзбашева, которому во время штурма удалось сбежать через окно и отсидеться у знакомых в Пушкинском районе.
Примечательно, что при обыске виллы Юзбашева была обнаружена фотография начальника Пушкинского УВД в интерьере этой дачи. Позже милицейский начальник утверждал, что его никто здесь не фотографировал. Но разве можно не заметить вспышку «Полароида»? Кроме того, судя по снимку, он явно позировал. Так или иначе, этот факт его милицейской карьере не помешал.
По словам Анатолия Соколова, Юзбашев давал милицейским чинам «гонорары» в деньгах и автомашинах. А также создал прелюбопытную коллекцию видеозаписей, компрометирующих некоторых сотрудников органов внутренних дел. Так, после застолья в ресторане Дома кино милицейские чины с девочками отправились на «блатхату» на проспекте Мира. Там через специальное отверстие в стене оператор Юзбашева дотошно зафиксировал все, что в этот момент происходило в комнате. Собранный компромат позволял Юзбашеву говорить на равных со многими высокими милицейскими начальниками. Так что главный милиционер Пушкина, наверное, за честь считал попозировать на вилле у влиятельного «бизнесмена».
Рассказывает Дмитрий Медведев:
«Юзбашеву инкриминировали лишь дачу взятки. А судить его следовало бы как главаря банды. Ведь банда – это устойчивая вооруженная группировка, созданная для совершения преступлений. И Юзбашев создал именно банду. К сожалению, уголовное дело нарочито раздробили на кусочки: один стал отвечать за хулиганство, другой – за хранение оружия, третий – за подпольный водочный цех, четвертый – за вымогательство. А за участие в банде никто в итоге не ответил. Никто не ответил за убийство людей.
Мы доказали, что два парня оказались в болоте именно после того, как их до полусмерти избили юзбашевцы. Те твердят, что выпустили парней неподалеку от своей дачи. Прокуратура вторит: „Доказательств, что убили именно они, нет“. Были и другие аналогичные эпизоды. В Америке суд присяжных усадил бы этих бандитов на электрический стул. А у нас их осудили по 206-й – „за избиение из хулиганских побуждений“. И все получили по 2–3 года. Хранитель упомянутого арсенала – вообще год. Большинство из них уже на свободе и приступили к „работе“. А сам Юзбашев раздает про меня гнусные интервью израильским корреспондентам.
Дело банды Юзбашева еще раз продемонстрировало и другую причину, по которой мы не в состоянии справиться с организованной преступностью. Большинство свидетелей отказались на суде от своих первоначальных показаний. И неудивительно их избивали, их взрывали, в них стреляли. Их никто не защищал. Между тем на Западе вопросам защиты свидетелей посвящены целые тома законов. А от наших сограждан по-прежнему ждут проявления личного мужества…»
Сам Папа, отсидевшись в Подмосковье, перебрался в Грузию, откуда продолжал координировать работу своих «коммерсантов» и наставлять их в борьбе с Соколятами. В 1994 году поднялась новая волна разборок. Зимой застрелили друга братьев Соколовых Павла Роднова. Вероятно, «ответным» выстрелом через некоторое время был убит телохранитель Папы Александр Малов. Погиб и его брат Владимир. В марте киллер добрался и до самих Соколят – в подъезде собственного дома был застрелен Соколов. Вскоре избили до полусмерти и его брата.
Между тем расследование большинства фактов пушкинского «беспредела» по-прежнему буксовало. Рассыпалось и «экономическое» дело, которое также инициировали люди Медведева. Они предприняли проверку главной юзбашевской фирмы «Torollа Production». Как уже говорилось, было изъято 300 бочек спирта, судя по липовым документам и повышенному содержанию сивушных масел, изготовленного кустарным способом в подпольном цехе. Затем правоохранители накрыли водочный завод в поселке Лесном, где «Столичная» и «Распутин» выпускались без всяких лицензий. Еще одно обнаруженное гуоповцами водочное производство было закамуфлировано под выпуск безобидных фруктовых напитков – в этой водке сивушные масла уже вдвое превышали допустимую норму. Расчеты за спиртное делались, естественно, наличными, к тому же в долларах. Углубленную проверку по этим фактам проводило управление по борьбе с экономическими преступлениями УВД Московской области. Но одного из юзбашевцев кто-то научил написать заявление о том, что сотрудники УЭП вымогают у него взятку. Тут же закрутилась контрпроверка. И в итоге дело спустили на тормозах.
По утверждению Медведева, часть денег Юзбашев отмывал и в теперь уже знаменитой фирме знаменитого модельера Юдашкина. Мало кто знает, что самое непосредственное участие в создании мастерской на Кутузовском проспекте принимали Соколята – тогда еще верные юзбашевцы. В руководстве фирмы состояла Людмила Руцкая, жена тогдашнего вице-президента страны. При обыске на даче Юзбашева была обнаружена фотография, запечатлевшая вместе Людмилу Руцкую и Акопа Юзбашева на форуме модельеров в Париже.
Вскоре и сам Александр Руцкой стал закадычным другом Папы. Не случайно Руцкой предложил Юзбашеву стать вице-президентом его фонда «Возрождение». И Папа якобы согласился. Правда, впоследствии свое участие в фонде категорически отрицал. Но можно ли считать случайным совпадением тот факт, что фирма Юзбашева «Torolla Production» находилась в том же здании на Мясницкой, что и фонд «Возрождение»?
Да и сам Руцкой не скрывал своей дружбы с Юзбашевым. Он не раз приезжал на юзбашевскую дачу и парился со своим приятелем в баньке. Вице-президент России даже подписывал ходатайства о выделении лидеру крупнейшей региональной группировки земельных участков в Пушкинском районе. Поговаривали, что с криминальными элементами, щедро представленными в избирательном списке руцковской партии «Держава» (по этому поводу был нешуточный скандал), уже экс-вице-президента познакомили не без посредничества Юзбашева.
Был свой бизнес и у Соколят. Мозговым центром их банды стал молодой вундеркинд из Харькова Николай Костючков, учредивший внешнеэкономическую ассоциацию «Эй-би-эй». С помощью пресловутых фальшивых авизо Костючкову и его подручным удалось похитить из банков Подмосковья без малого 30 000 000 долларов! Использовав остроумную цепочку финансовых операций, он переправил большую часть этих капиталов в банки Западной Европы. Говорят, что вскоре харьковчанин стал одним из богатейших предпринимателей столицы. Когда в Москве было всего пять «Линкольнов» с шестью дверями, два из них принадлежали Костючкову. Удачливый бизнесмен спонсировал того же Юдашкина, ручкался с Руцким и Жириновским. Завел Костючков дружбу и со знатными правоохранителями.
Начальник хозяйственного отделения московского Управления внутренних дел на водном и воздушном транспорте майор Рябов познакомился с Костючковым, когда тот попросил помочь майору с авиабилетами. Завязались тесные «партнерские» отношения. Их венцом стало обналичивание похищенных Костючковым денег через магазин пайков и заказов, находившийся в ведении Рябова. Между магазином и одним из дочерних предприятий костючковской ассоциации «Эй-БиЭй» ТОО «Пасьянс» был заключен фиктивный договор, по которому полагалось получить 500 миллионов рублей в «Элексбанке». Правда, операция сорвалась: руководство банка своевременно обнаружило липу и выдачу наличных прекратило (40 миллионов обналичить все же успели).
Костючков в долгу перед Рябовым не остался: майор и еще несколько важных милицейских чинов – в том числе начальник отдела ХОЗУ областной милиции, замначальника управления подготовки кадров ГУВД Москвы, начальник Московского УВД на воздушном и водном транспорте (все сплошь полковники и подполковники) – отправились в вояж по Италии. При получении загранпаспортов, которое также организовал Костючков, все они были представлены как сотрудники «Эй-би-эй». А поездка была, по бумагам, не туристическая, а сугубо деловая. Флоренция и Венеция Рябову понравились. Взаимовыгодное сотрудничество с Костючковым продолжилось. Следователи отследили, к примеру, такую любопытную операцию. Фонд «Дети Москвы» разместил на складе у Рябова несколько десятков тонн гуманитарной помощи. 25 тонн должны были отойти малообеспеченным и многодетным семьям сотрудников УВД, а также семьям погибших. Кое-что действительно отправилось по назначению. Но 20 тонн из 25 было раздарено работникам транспортной прокуратуры, того же управления кадров и прочим «нужным» правоохранителям, а также – сотрудникам фирмы «Эйби-эй». Вскоре пушкинцы стали считать майора своим человеком. Говорят, он подружился и с матерью Костючкова Раисой, и с убитым впоследствии Сергеем Соколовым, и многими другими симпатичными жителями тихого подмосковного городка. В тот же период эксперты отмечают целую серию странных манипуляций со складским товаром.
Заслуги Рябова начальство оценило. Когда он уже фигурировал в деле Костючкова, его внезапно переводят на должность заместителя начальника отдела по работе с личным составом (хотя Рябов, выпускник пищевого института, не имеет даже юридического образования) и досрочно присваивают звание подполковника.
А вскоре ему предъявляют официальные обвинения: хищение государственного имущества в особо крупных размерах, получение взятки в особо крупном размере (в качестве таковой рассматривалась поездка в Италию), должностные подлоги и злоупотребление служебным положением.
Но высокопоставленные покровители, вероятно, не понаслышке знакомые с богатым содержимым складов Рябова, в беде его не оставили. С уголовным делом против подполковника, видимо, не случайно выделенным в отдельное производство (так проще всего любое дело прикрыть), происходили такие же чудеса, как и со складским товаром. Из Генпрокуратуры его отфутболили в прокуратуру Москвы, оттуда – в транспортную прокуратуру, оттуда – снова в Генеральную, оттуда – снова в транспортную. А Рябов тем временем долго и упорно лечился в госпитале. К тому моменту, когда он окончательно вылечился, все подозрения в его нечистоплотности уже отпали. Следствие прекратили.
А вот Костючкова все же отправили за решетку. В его отсутствие несколько прибыльных торговых домов возглавил Анатолий Соколов. А харьковский вундеркинд продолжал давать ему ц.у. прямо из тюрьмы.
«Толик, брат! Мы не должны потерять друг друга. Я знаю, как завидовали другие нашему единству… Толик, мы обязательно сделаем нашу организацию сильной – обязательно. Главное, чтобы каждый из нас знал – мы опора друг другу, которую можно снести только с головой и с нашими миллионами. Какое настроение у пацанов? Ты же знаешь, что кто-то очень рад Серегиной смерти. Толик, не запускай „Би-эм-си“. Это место нужно сохранить до моего освобождения. За два года на воле мы сделаем все, что нам нужно. Что касается тюрьмы – в глазах всех достойных пацанов я в грязь лицом не ударю. Что с финансами? Трудности большие? Пиши обо всем. Если есть „белый порошок“ – хоть вспомнить! – загони, когда сможешь. Если даже сейчас к этому отрицательно относишься, сделай. И передай денег либо в рублях тысяч 700 или 500 долларов купюрами по 50».
А вот какие записки в это время писала его мамаша:
«1. Вариант освобождения под залог и на доследование, под залог желательно к 2 декабря, к дню рождения. 35 + благодарение.
2. Вариант под залог к 2 декабря и признания невиновности по окончании суда. 35 + 65. Вопросы решаются в течение недели. Любые после вашего сообщения».
Но всем этим планам не суждено было исполниться. У Костючкова не было такого сильного прикрытия, как у подполковника Рябова. Судебный процесс над ним начался в ноябре 1996 года в Раменском суде. Несмотря на то что многочисленные тома этого небезынтересного уголовного дела отослали в глухую периферию, в самый что ни на есть заштатный суд, процесс все-таки мог бы стать сенсационным. Дело в том, что показания чуть было не согласился дать сам Анатолий Соколов, брат убиенного Сергея.
Он неожиданно для всех отослал в несколько инстанций заявления, что хотел бы дать показания по поводу бизнеса «братана» Костючкова – но только не на суде, а в более конфиденциальной обстановке. Поскольку опасается за свою жизнь. (Как оказалось, не зря.) Он мог бы рассказать все, как было на самом деле, показать, где спрятаны вещественные доказательства, способные решить судьбу и самого Костючкова, и руководителей его дочерних фирм, получавших деньги на расчетные счета своих банков, а затем привозившие наличные рубли (или, чаще, доллары) прямо в сейф к «финдиректору» пушкинской группировки.
О причинах такой откровенности можно было только догадываться. Говорили, что выживший Соколенок решил завязать – и с криминалом, и с наркотиками. Он отошел практически от всех дел своей «братвы», не участвовал в «стрелках» и разборках, вел весьма скромный и даже уединенный образ жизни. Более того, долго и упорно лечился от наркомании и добился в этом деле кое-каких успехов.
Но, увы – у «бригадира» век не долог, если перефразировать известную строчку из песни Окуджавы. Уход от насущных проблем родного бандформирования «братишки» воспринимают как предательство. Готовность давать показания – стучать! – даже против не самого авторитетного борца – как предательство вдвойне. Соколенку оставалось только одно: «мазать лоб зеленкой».
В ночь под Новый год он нарушил свой обет отшельничества – появился-таки в родной компании. И сорвался – выпил лишнего. Дальнейшее было делом техники. И даже не потребовалось идти «на мокрое». Услужливый приятель предложил ему «нюхнуть». А Анатолий, которому было нельзя, себя уже не контролировал. И нюхнул…
И обвинение лишилось, возможно, самого главного, единственного серьезного свидетеля. И хотя суд тянулся еще несколько месяцев, стало ясно, что ни черта они не установят – дайне хотят устанавливать. Так и произошло. Дело, как водится, вернули на доследование. А следователь провозится для проформы еще полгодика – и по-тихому прикроет. Обычное российское правосудие…
Однако вернемся к «авторитетному» другу Руцкого. Уже в Израиле Папа повстречался с еще одним известным человеком – Дмитрием Якубовским, «генералом Димой». Российские спецслужбы зафиксировали как минимум две такие встречи. Более того, удалось выяснить и содержание их бесед. В феврале 94-го в стамбульском отеле «Шератон» два «генерала» обсуждали «проблему выплаты внешних долгов России» (формулировка газеты «Коммерсант»). Юзбашев предложил прокручивать средства, предназначенные для погашения внешнего долга, в коммерческих банках (как впоследствии выяснилось, эта блестящая мысль посетила не только его голову). Якубовскому идея якобы понравилась, но он выразил сомнение в возможности таких операций без поддержки влиятельных политиков.
Впрочем, по мнению Медведева, основной целью приезда Якубовского в Израиль было уточнение деталей предстоящей кражи рукописей из петербургской библиотеки. Акоп, имеющий обширные связи в международных криминальных кругах, свел адвоката с будущими исполнителями – шестью израильтянами.
Любопытно, что, когда делегация МВД посещала Израиль, Юзбашев настойчиво добивался встречи с тогдашним министром внутренних дел Виктором Ериным. В итоге с Акопом повидаются помощник министра Савелий Тессис. Юзбашев утверждал, что у него есть компромат на известных людей, в том числе на Якубовского – в обмен на гарантии неприкосновенности в случае возвращения в Россию. В ответ ему было сказано, что никаких гарантий ему не дадут, но если совесть чиста – пусть приезжает.
И все же Папа вернулся. Некоторые наблюдатели считают, что из Израиля он не просто уехал, а опять-таки сбежал. Хотя и утверждал израильской газете «Вести», что чувствует здесь себя в безопасности и не торопится возвращаться в Россию. Возможно, планы изменились, когда им вплотную занялся знаменитый борец с организованной преступностью генерал полиции Таль. Поначалу «предприниматель» перебрался в США, но и оттуда его турнули.
Зато жители родного Пушкина встретили Папу хлебом-солью, а местная милиция, по слухам, сразу же предоставила ему охрану.
Вскоре он был уже на коне. Вновь наладил производство алкогольной продукции, не потеряв связи и с Израилем – там у него фабрика по производству котлет и сосисок из сои. А после того как Александр Руцкой стал губернатором Курской области, Юзбашев, по слухам, переехал к старому ДРУГУ – экономическим советником. Но когда об этом стало известно журналистам, из областной администрации по-тихому ушел.
Впрочем, и пушкинских «братков» не забывает, держит их в узде. А то ведь мужики сурьезные, при оружии. За ними – глаз да глаз…
| |
Как и повсюду в России, в Подмосковье никак не научатся торговать цивилизованно. И в первой шеренге - продавцы наиболее раскупаемого товара - алкоголя. А вокруг них - самая жестокая и кровавая бойня за право теневого контроля, за крышу.
Бесконечная война за подмосковную водку идет постоянно - то утихая, то обостряясь. Один из ее ярких эпизодов - события, которые произошли в Пушкинском районе в первой половине 90-х, а завершились только ближе к концу десятилетия.
Где-то в середине 92-го года в Тель-Авиве состоялась встреча большой тройки отечественного криминалитета, - начал Петрович. - Тогда в нее входили Отари Квантришвили, Сергей Тимофеев и Акоп Юзбашев. В определенных кругах их больше знали как Кванта, Сильвестра и Папу, Пушкинского Папу. Собрались они вроде на отдых, хотя, по утверждению некоторых спецслужб, занимались куда более сложным делом - делили сферы влияния в России, в том числе прибыль от сбыта и транзита наркотиков.
Помолчав, мой консультант протянул мне газету. В рубрике «Преступность без границ» с кричащим подзаголовком «Короли международной наркомафии» я прочел: «Кличка у Юзбашева - Папа. В восьмидесятых годах он отбывал наказание за махинации на черном рынке, хотя сам заявляет, что его никто никогда не судил. С началом перестройки и реформ Юзбашев подозревался в организации крупномасштабного подпольного производства водки. Скупал в Подмосковье земельные участки, учредил строительную фирму. Словом, был активным криминальным дельцом».
В марте 1997 года в подмосковной Ивантеевке был убит уголовный авторитет Тимоха. Киллер застрелил его у подъезда собственного дома. Случилось это вечером, около двадцати одного часа. Убийца окликнул авторитета, когда тот припарковал свой автомобиль и вышел из него. Тимоха обернулся на голос и получил две пули в грудь. Киллер стрелял из пистолета ТТ. Подошел к распростертому на асфальте телу и произвел контрольный выстрел в голову. Потом сел в «девятку» и скрылся. На всю акцию было потрачено около двух-трех минут.
Приметы стрелявшего, марку и номер автомашины свидетели потом назвали, но убийство так и осталось нераскрытым. «Девятку» нашли, но она ни на кого не вывела: за два месяца до убийства ее угнали в одном из городов Подмосковья.
Убийством Тимохи, похоже, была поставлена точка в криминальной истории, которая началась почти десять лет назад. Чтобы разобраться в этом, перенесемся в конец 80-х.
Именно тогда в поле зрения пушкинской милиции попал молодой человек спортивного телосложения, бывший десантник Игорь Зубовский по прозвищу «Зубарик». Отслужив срочную службу, получив на грудь полный набор знаков армейской доблести, этот вчерашний отличник боевой и политической подготовки, оказавшись на гражданке, повел непримиримую борьбу с незаконным оборотом алкогольной продукции, но по своим правилам и с выгодой только для своего кармана.
Для полноты картины вспомним, какое это было время.
Горячительные напитки доставались с большим трудом и тут же становились самой устойчивой мерой расчетов. И при этом стоимостные характеристики обычной сорокаградусной гибко изменялись, в зависимости от времени суток. Так, ночью поллитровка шла уже за две, а то и три цены. Это свойство было взято на вооружение предприимчивыми представителями сферы услуг.
Крепкие ребята не могли равнодушно взирать на творившийся беспредел и взялись за наведение порядка. Но с молодежной горячностью сделали это не по закону, а…по-своему. Они взяли предприимчивых под свою опеку: не платите налогов государству - отстегивайте нам.
Надо заметить, новое дело оказалось доходным. Это назвали новеньким заграничным словом «рэкет», а позже переквалифицировали в выражение «держать крышу», ставшее крылатым.
Крепкие ребята Зубарик и Тимоха начали с того, что обложили данью самодеятельных торговцев водкой в Ивантеевке и близлежащих населенных пунктах. И тут они заметили, что не одиноки на этом поприще, есть еще братья Соколовы, Анатолий и Сергей, или Соколята. Вот тут-то в головах будущих крестных отцов и родилась идея объединиться и добиться большего, например подмять под себя городских коммерсантов, а потом взять крышу над всем Пушкинским районом. И если дело пойдет хорошо, то вскоре, глядишь, до столичных просторов можно будет добраться.
Не учли лишь ребята, что не только им в головы могли прийти столь грандиозные замыслы.
А пока Тимохе и Соколятам повезло. Они нашли общий язык с одним из крупнейших в то время производителей водки в Подмосковье, с предпринимателем Акопом Юзбашевым, президентом фирмы «Торолла Продакшинс».
А когда возник конфликт Тимохи и Папы? - поинтересовался я.
Не торопись…
Мой консультант начал с краткой характеристики Тимохи. Как выяснилось, это был волевой, сильный лидер. В группировке он имел непререкаемый авторитет и желающих поспорить с ним было мало. При этом Тимоха чаще держался особняком, любил читать книги и смотреть фильмы. Он никогда не употреблял наркотиков. Был решительным и резким, жестоким и опасно взрывным.
Что касается его ближайших партнеров по криминальному бизнесу, а это Зубарик и Соколята, - они были обычными, спортивного типа, парнями, которые хотели иметь в этой жизни все и сразу. Немного нагловатые, несколько примитивно туповатые. Но упорные в достижении намеченной цели.
Более подробно Петрович остановился на Папе, Акопе Юзбашеве, который был одним из ведущих производителей алкогольной продукции на севере Московского региона, этаким некоронованным водочным королем.
Кстати, он рассказывал, что происходит из древнего княжеского или ханского рода. Его дед был наместником императора Николая Второго в Туркестане. Деда звали Акоп Бек. В честь него это же имя получил внук. Первоначально фамилия деда звучала иначе - Юзбашьянц. Он происходил из армянских евреев. Это якобы не понравилось императору. Он и принял волевое решение о изменении фамилии на русифицированное Юзбашев.
Родился Акоп в Кировобаде. Произошло это, конечно, при советской власти. О дедовых заслугах умышленно забыли на какое-то время. Более того, перебрались подальше от мест, где его могли вспомнить как преданного слугу сатрапа, в Саратовскую область. Позже Акоп отправился в Подмосковье.
Детально о первых годах пребывания в столичном регионе Юзбашев говорить не любил. Дело в том, в горбачевскую «оттепель» в стране активно начало выходить из подполья частное предпринимательство, что раньше было немыслимо. А у Акопа с так называемыми теневыми дельцами сложилось самое тесное знакомство. Он был выходцем из этой среды, ее порождением. Уже четырнадцатилетним парнишкой работал в авторемонтной мастерской. Потом открыл свою мастерскую, где приводил в порядок только появляющиеся в стране иномарки. Работа была высокооплачиваемая и способствовала налаживанию нужных связей. Акоп быстрее других смекнул, куда выгоднее всего вложить средства, как только отменили монополию государства на алкоголь.
Первая черная кошка прошмыгнула между компаньонами в конце 1992 года. Не поделили прибыль, а точнее, Соколята замахнулись на то, что принадлежало Папе, который к этому времени набрал достаточную силу, все активнее расширяя сферы влияния. На него уже работала деревообрабатывающая фабрика, строительная фирма, российско-израильское совместное предприятие по выпуску безалкогольных напитков.
Пушкинский Папа держал в страхе всю округу. Акоп Юзбашев финансировал столичного модельера Юдашкина. Это стало, пожалуй, самым удачным вложением средств. На тот момент президентом фирмы Юдашкина работала жена вице-президента России.
Говорили, что с Александром Руцким Акоп Юзбашев сошелся на волне августовского путча. Как он сам рассказывал, в августе 1991 года он и его товарищи первыми перевернули троллейбус, преградив танкам ГКЧП дорогу к Белому дому. Военный летчик Руцкой оценил этот поступок и принял отважного предпринимателя в свое окружение. Вскоре их дружба окрепла так, что Руцкой предложил Юзбашеву стать вице-президентом фонда «Возрождение». К 1992–1993 годам офис фирмы «Торолла Продакшинс» переехал на Мясницкую в одно здание с фондом «Возрождение».
18 мая этого года неподалеку от поселка Лесной в Пушкинском районе Московской области в упор был расстрелян 47-летний бизнесмен Генрих Юзбашев, брат небезызвестного в криминальных кругах Акопа Юзбашева, контролировавшего в Подмосковье водочный бизнес. Только спустя несколько месяцев появилась возможность пролить свет на загадочное убийство.
Кто залез в бутылку?
ДО СИХ пор о мотивах преступления даже опытные и имеющие информаторов в уголовном мире сотрудники оперативных служб говорят осторожно, не называя конкретных имен, дабы не бросать тень на высоких чиновников, имеющих связи в верхних эшелонах власти. Аргументы - горы видеокомпромата, которые Юзбашев предусмотрительно снимал в саунах.
Но это цветочки... Ягодки - кровавый передел собственности в Пушкинском районе. Ликероводочный гигант европейского масштаба "Топаз" уже более 10 лет содрогается от гангстерских войн. За лакомый кусок идет постоянная бескомпромиссная борьба... Не на жизнь, а на смерть. Пушкинский район для организованных преступных группировок стал курицей, несущей золотые яйца.
Первым в череде громких кровавых разборок стало убийство генерального директора "Топаза" Александра Сапрошина. Он был полон энергии, умелый руководитель, но несговорчив с криминалитетом. После его гибели завод выпустил фирменную водку "Сапрошин" в бутылках в виде пули.
Не было недостатка в версиях о мотивах убийства. Империя "Топаза" развивалась благодаря сотрудничеству бывшего гендиректора и Акопа Юзбашева. Мнений хватало, звучало и такое: правдинская бригада, возглавляемая Глушком и Нехаем, заручилась поддержкой спецслужб в Москве, и их задача - обезглавить лидеров, а завод прибрать к рукам.
С 1993 г. в Пушкине были убиты более 70 бизнесменов и представителей криминального мира, прямо или косвенно причастных к водочному бизнесу. Много это или мало? Судите сами.
Что не сказал покойник
ПОСЛЕ гибели Сапрошина в середине 1997 г. бесследно исчез 23-летний сын крупнейшего поставщика спирта Александра Сороки. Опыт бывшего сотрудника КГБ подсказал, что когда дело касается больших денег, то уповать на помощь местных правоохранительных органов не приходится. Он терпеливо ждал звонка от похитителей. Но выкупа никто не требовал. Терпение лопнуло, и он начал действовать.
Из показаний А. Сороки: "Я понял, что не надо искать похитителей далеко. Местный сторож рассказал, что на одной из стоянок есть "шестерка", на которой часто меняют номера".
С Сорокой действовали четверо секьюрити и родной брат - доцент технического вуза.
Подозрительных субъектов силой затолкали в машину и потребовали рассказать о похищении сына. Под давлением парни поведали, что к этому делу причастна правдинская преступная группировка. Пленка с их показаниями была передана в РУОП.
Самодеятельность Сороки очень огорчила правоохранительные органы. И дело совсем запуталось. В доме предпринимателя была обнаружена коробка с надписью "общак", три автомата и три пистолета "ТТ". "Эти деньги я приготовил на выкуп сына, - объяснил Сорока, - а оружие готовил на случай вторжения".
Ему не поверили. "Мы не можем руководствоваться эмоциями, - заявил старший следователь Пушкинской прокуратуры, - никому не позволено действовать по бандитским законам". Находясь в "Матросской Тишине", Сорока узнал о гибели сына. Вскоре он был освобожден из СИЗО, но дело, возбужденное против него, так и не закрыли.
Сорока требовал вернуть деньги, изъятые у него на квартире. Суд признал его требования правомочными.
11 февраля 1999 г. в подмосковном Пушкине джип Александра Сороки был расстрелян на Акуловском шоссе. Бизнесмен умер, не приходя в сознание. Киллеров не нашли. Впоследствии обнаружили лишь их сожженную машину. Говорят, после смерти нашли записку, где Сорока выразил опасение не только за свою жизнь, но и за жизнь семьи Юзбашева. Содержание было приблизительно следующим: "Акоп, береги себя и семью. Беспредельщики расправятся со мной, потом возьмутся за тебя". Кому была предназначена записка - тайна, покрытая мраком. Юзбашев-старший уже находился в федеральном розыске.
Водка с кровью
ЧТО касается Акопа Юзбашева, то сотрудники милиции считают его фигурой символической в водочном бизнесе. Ему приписывают изготовление паленой водки "Распутин", где тот на этикетке подмигивал лиловым глазом. Как утверждают злопыхатели, его карьерный рост связан с дружбой с Александром Руцким, Иосифом Кобзоном и многими политиками высокого полета.
В июне 1993 г. в его резиденции на улице Достоевского бойцы СОБРа устроили настоящий штурм. У Юзбашева в доме обнаружили целый арсенал оружия. Многие конкуренты посчитали, что Акопа надолго упрячут в тюрьму, ведь "подвигов" на нем висело великое множество. Да не тут-то было! Во время этапирования в тюрьму ему удалось бежать из-под стражи. Долгое время он был вынужден жить в Израиле. Где он сейчас? Вряд ли кто-то даст исчерпывающий ответ. Собранные агентурные материалы свидетельствуют, что на покой Юзбашев-старший удаляться и не думал. Оставаясь в тени, он по сей день продолжает пользоваться огромным влиянием. Какая доля его акций в предприятиях отрасли, знает только узкий круг доверенных людей, которые об этом не будут распространяться даже под угрозой смерти.
Меж тем покушение на Юзбашева-младшего для многих не стало неожиданностью. Правоохранительные органы полагают, что смерть родственника - брошенная перчатка самому Акопу. Гибель брата авторитета такого ранга, как правило, провоцирует волну криминальных событий, разборок, заказных убийств. Всплеск криминальной активности прогнозируется в конце этого года. Когда на карту поставлены огромные теневые деньги - жди большой крови.
Впрочем, ситуация, сложившаяся в отрасли по производству алкогольной продукции, по воле злого рока стала критической. Удивительно, но факт: на сегодня Федеральное государственное управление "Росспиртпром" задолжало в бюджет 1,5 млрд. руб. За последний год под банкротство попали более 20 предприятий. А далее - почти шахматная рокировка: банкротство - скупка по дешевке. Дело уже стало до боли привычным. Чем не сигнал к действию? А ведь за водочный престол готовы бороться не только по российским законам, но и по волчьим. Как известно, у каждого борца свои методы.
