Проблему дезоморфиновых наркоманов следует обсуждать, считают эксперты
РИА Новости. Виталий АньковМОСКВА, 16 мая - РИА Новости. Скандальное заявление главного нарколога страны Евгения Брюна о том, что продажа кодеиносодержащих препаратов - проблема не медицинская, а полицейская, должно стать предметом публичного обсуждения с участием министра здравоохранения и руководства страны, считает эксперт в области борьбы с наркотиками, председатель наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития Юрий Крупнов.
Предложил ввести рецептурную продажу лекарственных препаратов, особенно содержащих кодеин, президент РФ Дмитрий Медведев в апреле этого года. Планировалось, что с 1 мая лекарства, которые, по данным ФСКН, часто используются наркозависимыми для изготовления наркотиков, таких, как дезоморфин, будут продаваться в аптеках только по рецептам лечащих врачей. Под запретом могли оказаться "Пенталгин-Н", "Каффетин", "Коделак", "Солпадеин", "Нурофен Плюс" и "Терпинкод". Однако, по данным источника РИА Новости, введение рецептурного отпуска будет перенесено на 1 ноября.
С просьбой ввести рецептурный отпуск кодеиносодержащих препаратов обратились руководители более чем 70 регионов, сообщал глава ФСКН России Виктор Иванов. По его словам, если этого не сделать до конца года, количество дезоморфина увеличится, потому что наркополиция не может контролировать аптечную сеть. Как пояснил РИА Новости начальник следственного департамента ФСКН России Сергей Яковлев, на сегодняшний момент ФСКН России может пресекать случаи продажи кодеиносодержащих препаратов, только если докажет связь продавцов с содержателями наркопритонов или изготовителями дезоморфина.
Главный нарколог Минздравсоцразвития России Евгений Брюн в понедельник заявил, что в России не следует "демонизировать" лекарственные препараты, содержащие кодеин, из которых наркоманы делают наркотическое вещество дезоморфин. По словам Брюна, для терапевтических целей кодеинсодержащие препараты в России применяют 40 миллионов человек, в то время как в наркологических службах зарегистрировано всего около 5 тысяч наркоманов, употребляющих дезоморфин.
"Удивительно... то, что через секунду или на худой конец минуту он (Брюн) не был уволен со своей должности (после таких заявлений) . Даже дети, не говоря уже о специалистах, знают, что за год не менее 5 тысяч совсем молодых мальчишек и девчонок умирают от дезоморфина, который легко получается при "варке" из кодеиносодержащих препаратов, которые до сих пор, несмотря на все решения и просьбы губернаторов, населения свободно реализуются в аптеках без рецепта", - сказал Крупнов.
По данным ФСКН России, в стране официально зарегистрированы 650 тысяч наркоманов, но по экспертным оценкам эта цифра достигает 2,5 миллионов человек.
"В данному случае перед нами скандальная ситуация, и представляется, что это должно стать предметом открытого публичного заявления не только министра здравоохранения и социального развития Татьяны Алексеевны Голиковой, но и руководства страны
", - считает эксперт.
(о проблеме подробно в
Читаю я перепечетку Известий "В столичных наркодиспансерах запретили использовать для лечения больных кодирование, метод 25-го кадра и другие сомнительные способы, основанные на внушении. Соответствующий приказ подписал главный нарколог департамента здравоохранения столицы (очевидно Москвы?) Евгений Брюн (копия документа есть у «Известий») . Эксперты поясняют, что основанные на внушении методы не помогают пациентам справиться с алкоголизмом и наркоманией, а лишь способствуют обогащению врачей.
То есть, не смотря на любовь к "громким заявлениям" Евгений Брюн запретил первично, т.е. на уровне приемного покоя пациентов "кодировать" в г. Москва. Не более того
.
А вот "сделал сенсацию", очевидно, второй человек, на которого ссылаются Известия. Я Олега Зыкова знаю лично. В первую очередь, как одного из лучших коллег-лоббистов. Могу много веселых историй рассказать, как они с Хананашвили ювенальную юстицию в России продвигали.
А во вторую, знаю Олега, как активного промоутера групп Анонимных Алкоголиков в России . Я совершенно не против продвижения метода групп взаимной поддержки и у нас. Но я против того, что бы это делалось за счет и в ущерб отечественным стандатам лечения алкоголозма, связанным с именами таких отечественных мастеров психотерапии, как Довженко, Рожнов или Шичко. Последний предлагал свою оригинальную концепцию групп реабилиатции больных алкоголизмом "Оптималист".
Слово - главному наркологу Минздрава России, директору Московского научно-практического центра наркологии, доктору медицинских наук, профессору Евгению Брюну.
В обмен на трезвость
Татьяна Гурьянова, «АиФ.Здоровье»: Евгений Алексеевич, как, по-вашему, у нас в стране действительно стали меньше пить?
Евгений Брюн: В целом да. Особенно это заметно по большим городам (мегаполисам), где есть работа и где есть возможность вложить деньги во что-то полезное и интересное.
Но вот что происходит в малых городах с численностью населения менее 30 тысяч, мы не знаем. Наших специалистов там очень мало, и планомерной наркологической работой по большому счёту там некому заниматься. Однако есть и положительные примеры.
- Какие?
В Якутии, например, где муниципальные административные органы серьёзно занимаются этой работой: в обмен на трезвость бывшим алкоголикам дают жильё, работу.
Хорошие примеры есть и в Краснодарском крае, где наркологи работают бригадным методом, выезжая в районы и обследуя население, привлекая людей к трезвости, рассказывая им о последствиях злоупотребления алкоголем. Одна из наших задач - этот положительный опыт распространять.
Курс - на опережение
- А ещё что-то новое в этом направлении планируется?
Конечно! И начнём мы с поликлиник. Сейчас по инициативе Мин-здрава России на их базе будут разворачиваться кабинеты профилактики, ориентированные на предупреждение злоупотребления алкоголем, табаком и потребления наркотиков. Там будут конфиденциально присутствовать наркологи.
Будем мы обследовать и пациентов в соматических больницах, у 15% из которых болезни связаны с употреблением алкоголя, а у 4,7% - с употреблением наркотиков. Прежде всего это цирроз печени, сердечно-сосудистые, неврологические заболевания (как периферической, так и центральной нервной системы). Будущее алкоголика - это слабоумие, инфаркты, инсульты.
Многие из этих людей обращаются в поликлинику, не осознавая, что их проблемы со здоровьем связаны со злоупотреблением алкоголем и с потреблением других психоактивных веществ. Поэтому мы поставили себе задачу выявлять этих людей и информировать о том, с чем на самом деле связано их заболевание, мотивировать их на отказ от пагубной привычки.
- Как будете выявлять?
Есть маркеры крови, по которым мы можем точно сказать, злоупотребляет человек алкоголем или нет. Причём это не «дозозависимый» результат. Можно пить совсем немного, но состояние организма при этом будет таким, что у человека разовьются все симптомы алкогольного отравления.
А есть люди, которым вообще нельзя пить. Классический пример - малочисленные народы Севера и Дальнего Востока. У них в организме нет фермента, перерабатывающего алкоголь.
- Слышала, что уже появились анализы, выявляющие генетические факторы риска развития алкоголизма…
И мы активно их применяем. Во время этого анализа испытуемый должен взять в рот небольшое количество консерванта, подержать его во рту и выплюнуть в пробирку. Такой анализ можно делать начиная с 3‑летнего возраста. И кстати, к нам в наркологический центр некоторые родители, обеспокоенные будущим здоровьем своих детей, на такой анализ их приводят, получая потом рекомендации по их воспитанию и образу жизни. Пока такое исследование не на потоке, поскольку это очень индивидуальная и сложная работа. Пройти его можно только на базе ведущих наркологических центров России.
Иди к врачу!
- А ещё говорят, что к началу чемпионата по футболу 2018 года у нас собираются возродить вытрезвители. Выходит, если бы не чемпионат, не возродили бы?
Обязательно возродили бы! Этот вопрос назрел давно. Просто появился внешний повод активизировать эту работу. Сделать это раньше мешает юридическая закавыка. Ведь медики и органы социального обслуживания населения не имеют права удерживать людей. Но думаю, до конца этого года эта юридическая проблема будет решена…
- Сегодня на каждом шагу идёт реклама и продажа аппаратов для самогоноварения. Как вы, будучи главным наркологом России, к этому относитесь?
Резко отрицательно! Самое дорогое в спиртных напитках - это их очистка, дистилляция. В домашних условиях добиться такой высокой степени очистки невозможно. Вот и гонит народ сивуху, многоатомные спирты, которые травят мозг.
Но поскольку запретить самогоноварение очень сложно, какую-то долю винокуренных хозяйств по закону дер-жать у себя можно. А вот заниматься продажей этой самопальной продукции уже нельзя.
- Евгений Алексеевич, что вы можете посоветовать тем, кто столкнулся с проблемой алкоголизма, у кого в семье есть человек, злоупотребляющий алкоголем?Идти к врачу! Ведь далеко не каждый больной может почувствовать грань, за которой начинается заболевание. Опасную черту пропустить очень легко, а обратный путь к трезвости очень тяжёл и долог.
Когда обращаться к наркологу
- При систематиче ском злоупотреблении алкоголем.
- При появлении агрессивных форм опьянения.
- Если человек забывает, что с ним происходило во время опьянения.
Об этом и о многом другом — наша беседа с главным наркологом МЗ РФ, директором Московского научно-практического центра наркологии, доктором медицинских наук, профессором Евгением Брюном .
Лукавые цифры
Серафим Берестов, «АиФ. Здоровье»: — Евгений Алексеевич, насколько адекватными вам, как наркологу, представляются официальные цифры «алкогольной» статистики? Сколько в России пьют?
Евгений Брюн: — Официальная цифра выпиваемого в нашей стране алкоголя — 13,5 л так называемого «абсолютного спирта» на душу населения, это около 60 бутылок водки на каждую пьющую душу. В среднем бутылка в неделю. А дальше нужны пусть во многом условные, но всё-таки подсчёты. Нравится это кому-то или нет, но половина населения России практически не пьёт. Не пьют дети, старики, убеждённые трезвенники и «язвенники».— На этом фоне нет-нет да появляются информационные «вбросы». Например, уже с полгода гуляет цифра: 150 бутылок водки в год выпивает среднестатистический мужчина в России.
— Знаю. Гуляют и другие. Например, утверждается, что 30 тысяч россиян ежегодно умирают от отравления некачественными алкогольными напитками. Но всё это — «вбросы» малопонятного происхождения. Голословные утверждения без ссылок, без источников, без расчётов.
— Создаётся впечатление, что у алкогольной статистики слишком много источников. И не всегда они сходятся с цифрами врачей.
— Согласен. Возможно, это происходит потому, что у каждого ведомства — свои задачи. Допустим, есть такая федеральная служба — Рос-алкогольрегулирование. Среди её задач — мониторинг ситуации со спиртными напитками. Выпустили, например, ликёроводочные заводы страны за год определённое количество водки. Росалкогольрегулирование об этом добросовестно информирует. Но в общественном сознании почему-то откладывается, что всю эту водку граждане за год и выпили. Последнее — далеко не факт.
Страшилки и правда
— При этом никто не считает объём фальсификата...
— И это тоже. Но в первую очередь никто никогда не считал выпиваемый нашими гражданами самогон. Мы в принципе не знаем эту цифру. С самогоноварением, особенно в сельской местности и в городах с населением менее 30 тысяч населения, происходит непонятно что.
Также, увы, там практически нет наркологии. Думаю, государственного регулирования алкогольного рынка там тоже нет. Есть лишь поставки алкоголя в частные, никак не связанные между собой магазины самыми разными посредниками. А в итоге в СМИ всплывают либо страшилки от доброхотов‑общественников, либо в лучшем случае цифры, подсмотренные на потолке.
— А что со смертностью от отравления некачественным алкоголем?
— Примерно такой же «тёмный лес». Вот появляется цифра, которую я упомянул, — 30 тысяч умерших от отравлений. Откуда она взялась, не знает никто. На самом же деле констатировать отравление от некачественной водки в каждом конкретном случае имеют право лишь судебно-медицинские эксперты. Чего на практике, к глубочайшему сожалению, почти не происходит.
Без этого общественность, в том числе медицинская, накапливая объём информации, вправе лишь делать предположения. На деле всё происходит наоборот: «страшилки» или очень условные выводы у нас иногда и принято выдавать за статистику. Так вот и появляются данные про 150 бутылок водки на каждого россиянина в год. Или про 8 миллионов российских наркоманов. В случае с этим мифом Запад периодически с патетикой воздевает руки. И всякий раз предлагает ввести в России метадоновые программы. Но зачем, скажите, это делать, если изначально заявленная цифра не соответствует действительности?
Источник бед
— С какими ещё мифами вам приходится сталкиваться?
— Скорее не с мифами, а с умением манипулировать цифрами и терминами. Например, со словом «алкоголизация». Действительно, в 76% случаев она начинается в молодом, до 20 лет, возрасте. Страшно звучит?
На деле до 20 лет человек хотя бы один раз, но попробует спиртное. И вовсе не факт, что все 76% сопьются. А не попробуют до 20‑летнего возраста алкоголь всего 5% населения — так называемые «природные абстиненты». Но ведь и половина из упомянутых 76% тоже не пристрастятся.
Думаю, прежде чем верить в страшилки, каждому нужно вспомнить свой личный опыт. Я впервые попробовал алкоголь года в 3-4 — меня лечили водкой с перцем. И что, это проба, что ли?
— От чего же зависит заболеваемость алкоголизмом?
— В основном от генетики. Ориентироваться лучше на другие цифры, более достоверные. Например, около 17% мужчин и примерно 8% женщин в развитых странах употребляют алкоголь ежедневно. В России, по моему мнению, эта цифра выше, но незначительно — на 3-4%. А главные пьяницы давно известны — немцы и англичане, как ни странно это прозвучит для людей, недоумевающих, почему до сих пор не спилась Россия. Поясню также: проблема алкоголизма существует везде, где свободно продаётся алкоголь.
— Так сколько же у нас в стране алкоголиков?
— Чтоб не выдумывать лишнего, я придерживаюсь таких «опорных пунктов»: в любой пьющей стране 2% населения страдают алкоголизмом с психическими расстройствами. Ещё примерно 10% населения — алкоголизмом с соматическими расстройствами. В России эта категория больных не попадает в поле зрения наркологов потому, что лечится у других специалистов. В основном у терапевтов и неврологов.
— Снова «алкогольная тень»?
— Увы! Мы будем выявлять таких больных. Уже есть исследования в этой области. Очень показательно, что проблемой скрытого алкоголизма занимаются не только в Москве, но и в провинции. Например, в далёкой Чите — профессор Николай Васильевич Говорин, завкафедрой психиатрии, наркологии и медицинской психологии Читинской медакадемии. Он внедряет методики расчёта, позволяющие выявлять алкоголиков среди общесоматических больных.
Огорчения и радости
— По мнению ваших коллег-наркологов, проблема алкоголизма в Москве стала менее острой.
— Я с ними согласен. Но Москва — не вся Россия. Дело здесь не только в относительном благополучии здравоохранения. Ещё и в особой психологии самого города. Сюда, например, даже в неблагополучные экономически времена приезжают работать, а не пить. И это непременно отражается на медицинской статистике. Например, в прошлые зимние праздники поступление больных в московскую наркологию резко, почти в 5 раз, снизилось. Раньше бывало наоборот — наплыв больных в «алкогольно-новогодние» каникулы был на четверть больше будничного. Значит, сегодня мы стали больше работать, больше считать деньги и... больше думать.
Примерно та же наркологическая картина в крупных городах России. А что происходит в «малой» России, мы — говорю откровенно! — не знаем.
— Вы — и не знаете?! Почему?
— В стране сейчас происходит два противоборствующих процесса. С одной стороны, государство всё-таки уменьшает, нормализует рынок алкогольной продукции. Плавно, корректно — по времени продажи, по торговым точкам. С другой, активизировался недобросовестный бизнес. Самогонные аппараты, например, появились даже в хозяйственных магазинах. Сразу с «приложением» — спиртовыми дрожжами. Дальше объяснять надо?
Ещё штрих — так называемые распродажи алкоголя в выходные дни: «Пейте, ребята, всё для вас! А что будет утром, наплевать».
— А что будет утром?
— Для меня самое неприятное в том, чтобы признать: утром многим из этих людей и пойти-то некуда. Современную наркологическую службу, с эффективным сочетанием и взаимным дополнением стационарной и амбулаторной составляющих, в провинции ещё предстоит создавать. Действующая модель этой службы, образец, есть. Она здорово работает в Москве, в Краснодарском крае, Руспублике Саха (Якутия), в большинстве крупных региональных центров. А вот перед русской глубинкой наркология до сих пор в долгу.— Психологи, социологи, врачи всё чаще говорят: общество постепенно выздоравливает. Вы согласны с такой точкой зрения? Вы видите это по своим пациентам?
— Пожалуй, да. Существует теория «больших волн». Грубо говоря, одно поколение, пьющее, замещается другим, менее пьющим. Мы сейчас и находимся в таком периоде. 90‑е годы — мрак потребления алкоголя и наркотиков. Потом произошла стабилизация. После 2010 года идёт постепенное снижение спроса на психоактивные вещества. Выросло другое поколение, у которого перед глазами негативный опыт старших. Оно не принимает это «зрелище».
И, конечно, сегодня страна подошла к духовному своему подъёму: кризис не только заставляет думать — он сплачивает.
