Одышка психологическая. Что такое дыхательный невроз? Диагностика и лечение

Характеризующаяся, прежде всего, затрудненным дыханием. Дыхательный невроз имеет психологическую природу и не связан с заболеваниями сердца или органов дыхательной системы. Гипервентиляционный синдром может возникнуть в острой форме, с присущим ей страхом смерти, но может приобрести и хроническое течение, с постепенным нарастанием симптомов гиперветиляционного синдрома , продолжаясь в течение нескольких месяцев.

Нехватка воздуха один из характерных признаков различных неврологических расстройств, встречающаяся в около 80% больных, страдающих различными формами неврозо в , которые могут также сопровождаться невротической икотой или неудовлетворенностью вдохом, чаще всего возникает при панических, истерических и астено-депрессивных расстройствах, различных психосоматических нарушениях. Гипервентиляционный синдром может свидетельствовать о соматоформном изменении работы вегетативной нервной системы, являющейся одной из наиболее частых проявлений вегетативной дисфункции .

Причины и симптомы

Нередко состояние пережитого сильного психоэмоционального стресса , страха и тревоги или переутомления может нарушить частоту и ритм дыхания, в результате чего может возникнуть нехватка воздуха , как правило, сопровождающаяся панической атакой , что в значительной степени утяжеляет проявление .

Дыхательный невроз может стать следствием эмоционального или умственного перенапряжения, а также результатом психологической травмы. Как фактор гипервентиляционного синдрома не исключатся особенности характера человека. Так, люди с повышенной мнительностью, наблюдая за больными с одышкой или астмой , могут также почувствовать нехватку воздуха. Нередко такое событие бессознательно может надолго остаться в памяти, что в последствие может стать причиной гипевентиляционного синдрома даже спустя довольно продолжительный срок.

Как и при других заболеваниях при дыхательном неврозе наблюдаются характерные клинические проявления.

Нехватка воздуха , свидетельствующая об изменениях программы дыхания, приводит и к изменениям состава крови, что указывает на целый ряд типичных симптомов гипервентиляционного синдрома , выражающихся в ощущении «мурашек», бегающих по телу, судорог, скованности и боли в мышцах без наличия в анамнезе заболеваний позвоночника или суставов, головокружении, неврозе сердца, желудка и кишечника . Приступ гипервентиляционного синдрома вызывает панику, которая заставляет человека пытаться осуществлять контроль дыхания, что усиливает глубину вздоха, вызывая ощущение сдавливания в грудной клетке, сопровождающегося чувством «кома в горле» . При дыхательном неврозе наблюдается изменение частоты сердечных сокращений, может появиться брадикардия (замедление сердцебиения) или тахикардия (учащенное сердцебиение), которые нередко пациентами с гиперветиляционным синдромом ассоциируются с заболеваниями сердца. Дыхательный невроз делает людей, страдающих таким невротическим расстройством, гиперозабоченными свежестью воздуха в помещении, заставляет себя и окружающих постоянно проветривать его. Кроме того, как правило, люди с , страдают клаустрофобией (боязнью замкнутого пространства), и у них часто отмечаются дисфункция работы желудка и кишечника (усиление перистальтики кишечника ), аэрофагия (заглатывание воздуха при приеме пищи), отрыжка, метеоризм , также являющиеся симптомами гипервентиляционного синдрома .

Лечение гипервентиляционного синдрома

Поскольку спектр симптомов гипервентиляционного синдрома довольно широк, то необходимо его тщательно дифференцировать с другими заболеваниями, сопровождающимися похожими признаками. Прежде всего, следует исключить патологию легких, заболеваний щитовидной железы , сердечные патологии и болезни кишечника. И только после этого приступать к лечению гипервенциляционного синдрома , подразумевающему комплексный подход. Прежде всего, необходима психотерапевтическая коррекция отношения пациента к своему заболеванию, не являющемуся тяжелым и не приводящему к фатальному исходу или инвалидности. И только после этого использовать ежедневные упражнения дыхательной гимнастики , необходимой для восстановления дыхательного ритма (при сильных приступах гипервентиляционного синдрома рекомендуется использование методики «дыхания в пакет»), быстро увеличивающий уровень углекислого газа в крови, что позволяет снизить при развитии паники у пациента.

Очень важно и использовать лекарственные средства, позволяющие понизить порог тревожности и страха у больного. Для этого назначаются препараты, обладающие антидепрессантрным и антиоксиолитическим действием. Однако, поскольку заболевание не относится к разряду тяжелых, то не стоит прибегать к лекарственным препаратам, а заменить их препаратами растительного происхождения, отличающиеся значительно меньшим количеством побочных эффектов.

При лечении гипервентиляционного синдрома достаточно использовать препараты валерианы лекарственной или пустырника , позволяющие устранить соматоформные нарушения работы вегетативной нервной системы (тахикардию, метеоризм, синдром раздраженного кишечника и другие симптомы, указывающие на вегетативную дисфункцию). Наиболее эффективными являются препараты Валериана П и Пустырник П , произведенные по технологии криоизмельчения при низких температурах, сохраняющей лечебную ценность лекарственного сырья, анксиолитическое и антидепрессантное действие которых усилено витамином С, оказывающим антиоксидантное действие на организм, позволяющие повысить его стрессоустойчивость и защитные силы организма. Препарат Валериана П показал себя, как высокоэффективный препарат, поэтому был удостоен высокой награды на XIV Международной выставке «Медицина и здоровье» в 2008 году на Пермской ярмарке и знака качества «Пензенская марка».

Человек, страдающий гипервентиляционным синдромом , должен научиться быстро восстанавливать функции дыхания и оказывать всю необходимую самопомощь при приступе, используя не только дыхательные упражнения, но и принимая препараты анксиолитического и антидепрессантного действия. Получить быстрый анксиолитический и антидепрессантрый эффект поможет биологически активный комплекс Нерво-Вит , на основе порошка корней и корневищ синюхи голубой , обладющей высоким антидепрессантным и анскиолитическим действием (выше, чем у валерианы в 10 раз).

Растительный препарат Нерво-Вит содержит также порошок травы пустырника и листьев мелиссы лекарственной , позволяющих значительно ускорить наступление анксиолитического и антидепрессантного эффекта, а порошок корня валерианы лекарственной при совместном действии в сборе с другими лекарственными травами позволяет увеличить продолжительность их действия. Препарат Нерво-Вит произведен, как и другие препараты серии «Секреты долголетия» с применением криообработки в таблетированной форме с добавлением витамина С , усиливающего действие сбора лекарственных растений, являющихся лучшим седативным сбором .

Высокая эффективность инновационного препарата Нерво-Вит в лечении неврозов , депрессий , нарушений сна позволила ему стать одним из 100 лучших товаров 2012 года.

Для повышения общего тонуса, стрессоустойчивости и адаптационных сил организма, насыщения организма питательными веществами, снижения чувства переутомления , тревожности, страха и вегетативных расстройств рекомендуется прием витаминных комплексов. Витамины Аптитонус П , содержащие природные источники, обеспечивающие организм всеми полезными веществами – цветочную пыльцу (пчелиную обножку) и маточное молочко , хранящих в своем биохимическом составе витамины всех основных групп, минералы, ферментные комплексы и заменимы и незаменимые для организма

На сегодняшний день различные неврозы прочно занимают первое место в числе психических болезней человека. Можно даже сказать, что неврозом в той или иной его форме, страдает чуть ли не каждый. При этом большинство неврозов связаны с развитием у больных разнообразных функциональных нарушений в работе внутренних органов.

Наиболее часто функциональным нарушениям подвержены такие системы органов человека, как сердечно-сосудистая, дыхательная и пищеварительная. Почему невроз у одного бьет в основном по пищеварительной, а у другого – по сердечно-сосудистой системе, с ходу не скажет самый высококвалифицированный психолог. Москва же, как и любой другой крупный город, способствует тому, чтобы у невротиков развивались дыхательные сенсации.

Еще бы! Ведь в час-пик в метро задыхаться может начать даже очень психически устойчивый человек, чего же говорить о тех, кто страдает неврозом. Какова же клиническая картина дыхательных сенсаций?

Симптомы психогенной одышки

1. Одышка даже при самой незначительной физической нагрузке.

2. Ощущение нехватки воздуха, которое может носить, как постоянный, так и временный характер.

3. Ощущение того, что невозможно сделать полный вдох, нередко сочетаемое с «наличием заслонки в груди».

4. Кардиалгии.

5. Неприятные ощущения в области горла: жжение, щекотание, стеснение, сжимание и т.д. Больные часто стараются откашляться, однако это абсолютно не помогает.

6. Сбои ритма дыхания. Нередко короткие дыхательные движения чередуются больными с единичными очень глубокими вдохами. При этом чрезмерно глубокие вдохи могут приводить к развитию гипервентиляции , то есть перенасыщению крови кислородом, что, в свою очередь, становится триггером для начала панической атаки.

Мелкие же неглубокие вдохи, как правило, сочетаются с неполным выдохом, что выливается в развитие так называемого «короткого дыхания », так же стимулирующего развитие паники.

На то, что все перечисленные выше симптомы носят психогенный характер, может указывать их цикличность. Кто-то чаще «задыхается» по утрам, кто-то – в метро, кто-то на природе (вдалеке от медицинских учреждений, способных оказать экстренную помощь).

Тополянский В. Д., Струковская М. В. Психосоматические расстройства. - М.: Медицина, 1986. 160-168

ТополянскийВ.Д., СтруковскаяМ.В.Психогенная одышка

Дыхательный компонент наряду с сер­дечно-сосудистым остается важнейшей составной частью когда-то весьма су­щественных приспособительных реакций, требовавших стремительного повыше­ния окислительного потенциала орга­низма при острых стрессовых ситуаци­ях. «Отзывчивость» его на все виды деятельности организма настолько вели­ка, что по изменениям пневмотахограммы и особенностям дыхательной функ­ции можно безошибочно судить о ха­рактере и силе возбуждения централь­ной нервной системы [Анохин П. К., 1956]. Более или менее выраженные респираторные нарушения оказываются в связи с этим одним из основных способов выражения «внутренней ситуа­ции при сильных или скрытых волне­ниях духа», требующих или требовав­ших когда-то активного мышечного дви­жения в виде столкновения или бегства , аффектов стенического (ускоряющего дыхание и частоту сердечных сокращений) и астенического (замедляющего указанные процессы) ха­рактера; они возникают как закономер­ный результат психической травмы на высоте тревоги и страха или в горе и могут вызываться в гипнозе путем вну­шения определенной эмоции. Особое зна­чение имеет концентрация внимания на дыхательной функции. Так, В. Ф. Зеле­нин во время лекции просил студентов проследить за своим дыханием, а через 1–2 мин предлагал поднять руку тем, кому стало трудно дышать: руку под­нимали более половины слушателей.

Жалобы на одышку (даже при орди­нарной физической нагрузке и нередко в покое) высказывают 76 % больных в клинике невротических состояний [Истаманова Т. С., 1958]. Постоянное или периодическое ощущение нехватки воз­духа испытывают практически все боль­ные с ипохондрическими расстройства­ми; не случайно N. Highmore (1651) считал одышку чуть ли не основным симптомом ипохондрии. «Лом и колотье во вдохах, в груди тяжкое дыха­ние» в сочетании с «трепетанием или дрожанием сердца и ломом как в голове, так и в других членах» описано у молодых людей, чрезмерно озабоченных состоянием своего здоровья, еще в XVIII веке [Чулков М. Д., 1790].

С неприятным ощущением заложенности или стягивания в верхней части грудной клетки и легким «внутренним» головокружением связаны обычно жало­бы больных на нарушение важнейшей функции организма – дыхания, которое становится объективно все более поверх­ностным, а субъективно все более ско­ванным и тяжким («не так дышится; нет свободы и легкости в дыхании; как будто в груди мешает что-то, сжа­лось и не отпускает, не дает ни вдох­нуть, ни выдохнуть, теснит и задавлива­ет легкие, препятствует свободному про­хождению воздуха»). Неудовлетворен­ность вдохом, невозможность «полного вдоха» и чувство нехватки воздуха («дышать нечем, словно что-то перекры­вает вдох или объем легких мало­ват») – «голод воздухом», по А. А. Ос­троумову (1895), скованность дыхания (симптомы «дыхательного корсета» на высоте аффективного напряжения) за­ставляют больных открывать настежь двери и форточки или выбегать на улицу «на свежий воздух».

Ощущение «какой-то заслонки, пре­грады в груди» и явления «дыхатель­ного корсета» локализуются преимуще­ственно в горле («как будто комок ваты или что-то постороннее застряло там») и в верхних отделах грудной клетки, реже – над левой лопаткой или в эпигастральной области. В основе их ле­жат чаще всего спастические расстрой­ства (globus hystericus), иногда обостря­ющиеся после местной анестезии, или ипохондрическая фиксация на неприят­ных ощущениях, связанных, например, с хроническим фарингитом или ларинги­том либо острыми воспалительными заболеваниями верхних дыхательных путей в анамнезе; у отдельных больных возможно в период депрессии даже «чувство легкого» в области перенесен­ной в прошлом пневмонии («как будто там висит что-то, а может быть, прос­то мысли к этому месту прикованы; дышу только правой верхушкой, а в нижнюю долю воздух не проходит»).

Одним из факторов, способствующих развитию психогенной одышки и «дыха­тельной ипохондрии», может оказаться также синдром укачивания. Это патоло­гическое состояние (известное как мор­ская, воздушная, лифтная или автомо­бильная болезнь) нередко возникает на фоне артериальной гипогензии и сома­тогенной астении. Комплекс неприятных ощущений, обусловленных более или менее длительным воздействием прямо­линейных, угловых или радиальных ускорений, с выраженным учащением дыхания и даже установлением его в ритме качания (особенно при передви­жении водным транспортом) появляется первоначально лишь в переполненном автобусе или скоростном лифте, затем – в любом виде транспорта и при лю­бом виде передвижения (даже при ходь­бе по пересеченной местности) и, нако­нец, уже на ступеньках эскалатора мет­ро, в закрытых помещениях, в толпе и просто при одной мысли о необ­ходимости куда-то идти или ехать. Именно эти ощущения скрываются под­час за жалобами таких больных на одышку при движении (а в конечном счете и при малейшем физическом уси­лии) со страхом смерти от «остановки сердца» даже при полном отсутствии каких-либо объективных респираторных и кардиальных изменений или хотя бы кардиалгий.

Жалобы больных с психогенной одышкой необычайно разнообразны: су­хость, жжение, щекотание, стеснение, сжимание, ощущение першения или при­липшей крошки хлеба, онемения или даже одеревенелости в горле с почти непрестанной потребностью откашлять­ся. Приступы невротического кашля – громкого, лающего или чаще сухого, беспрерывного, хриплого, «чрезвычайно монотонного и неприятного для слуха» – возникают обычно под влиянием резких запахов (гарь, газ, краски), в душном, плохо проветривае­мом помещении (нередко на кухне), на высоте аффективного напряжения, при засыпании и быстрой смене фронта погоды. Некоторые из этих больных настороженно следят за всеми метео­рологическими сводками, испытывая страх перед понижением атмосферного давления и повышением влажности воз­духа в связи с усилением при этом каш­ля и симптомов «дыхательного кор­сета». «Иногда встречаются такие больные, которые кашляют не переста­вая, с утра до вечера: им едва оста­ется немного времени, чтобы что-нибудь съесть или выпить,– замечает по этому поводу J. M. Charcot (1888). При раз­витой форме болезни такие больные иногда харкают кровью, хотя и не страдают чахоткой». Сухой упорный ка­шель вызывает беспрерывное раздраже­ние слизистой оболочки гортани и глот­ки (вплоть до развития в отдельных слу­чаях ларингоспазма), не поддается, как правило, обычной терапии и полностью прекращается при нормализации аффек­тивного статуса больного или под влия­нием психотерапии. Этот кашель зачас­тую сочетается с внезапно наступающей (на высоте аффективной напряженности) и столь же внезапно исчезающей охрип­лостью, спастической дисфонией («гор­танным заиканием»), когда нечистый, тихий, меняющий свою тональность, «белый» голос вдруг пресекается посреди оживленного разговора, или, реже, пол­ной афонией (при нормальной звучнос­ти самого кашля и сохраняющейся воз­можности смеяться, а подчас даже петь).

В начале разговора с врачом такие пациенты произносят куцые отрывистые фразы, временами переходящие в нераз­борчивый шепот, и, словно захлебнув­шись воздухом, долго отдыхают после каждого как бы выдавленного из себя предложения или даже каждого слова. Лишь в конце продолжительной, неред­ко изматывающей врача беседы, но ча­ще при дальнейшем общении они по­степенно оживляются, и невнятные на первых порах ответы сменяются много­речивыми, аффективно насыщенными жалобами.

Почти постоянное или резко усиливаю­щееся при аффективном напряжении ощущение нехватки воздуха и заложенности в груди возникают у многих больных в определенные часы (либо по утрам, после пробуждения, либо по вечерам, при «трудном» засыпании, либо по ночам, при наплывах мыслей тревож­но-депрессивного содержания) и нередко в соответствии с сезонными колебания­ми аффективного состояния и общего самочувствия (на фоне подавленного настроения и стойкой артериальной гипотензии с жалобами на резкую сла­бость, головокружение и неустойчивость при ходьбе, тремор рук, нарушение засыпания, беспокойные сновидения, прерывистый сон и т. д.). Циклические нарушения самочувствия подобных боль­ных весной и осенью подчас расцени­вают как последствия перенесенного «на ногах» острого респираторного забо­левания или «бестемнературного» гриппа.

Приступам психогенной одышки со­путствуют нередко привычные сердцеби­ения, усиливающиеся при волнении и ходьбе, и кардиалгии, переходящие по­рой в типичные на первый взгляд при­ступы загрудинной боли с чувством прекордиальной тоски и явным затруд­нением выдоха. Хроническую гипервентиляцию на фоне постоянной аффек­тивной напряженности и выраженной тревоги рассматривают поэтому как основную причину псевдостенокардии . Даже при отсутствии кардиалгии такие пациенты всегда чув­ствуют свое сердце и обычно уверены в наличии у них серьезного патологи­ческого процесса в миокарде и сердеч­ной недостаточности («дышать нечем, воздуха нет, – рассказывает один из на­ших больных,– пульс 110– 120 ударов в минуту; похолодел, как лягушка, темпе­ратура 34° С; лежу, дрожу весь; ну, думаю, конец – у меня самая настоящая ишемическая болезнь сердца; пульс стал 52 удара в минуту, на аорте пульса уже нет, одна мысль – сообщить род­ным, успеть бы...»).

Невозможность сделать полный, глу­бокий вдох, необходимость в котором многие больные испытывают время от времени (неудовлетворенность своим дыханием, воспринимаемая ими как сви­детельство сердечной или легочной недо­статочности), и симптомы «дыхательно­го корсета» (довольно нередкие, в част­ности, при лабильной юношеской гипер-тензии) расценивают как одно из наи­более ярких проявлений маскированной депрессии . Характерно, что ощущения нехватки воздуха и не­возможности полного вдоха со страхом смерти от удушья или остановки сердца нередко сочетаются при психосоматиче­ских расстройствах с полным равноду­шием к действительно имеющемуся ор­ганическому заболеванию (например, язве желудка).

Психогенные респираторные наруше­ния проявляются прежде всего форсиро­ванным поверхностным дыханием с бес­причинным учащением и углублением его вплоть до развития «дыхания загнанной собаки» на высоте аффектив­ного напряжения. Частые короткие ды­хательные движения, как при обтирании или обливании холодной водой, чере­дуются при этом с произвольными глу­бокими вдохами, не приносящими чув­ства облегчения, и последующей непро­должительной задержкой дыхания. Вол­нообразное нарастание амплитуды и частоты дыхательных движений с по­следующим их уменьшением и возник­новением коротких пауз между этими волнами может создавать впечатление неустойчивого дыхания Чейна – Стокса, действительно наблюдающегося иногда в структуре истерических расстройств. Это ощущение кратковременной оста­новки дыхания (когда «все тело замлевает и жизнь уходит», поскольку «чтобы жить, надо дышать!») вызыва­ет у больных чрезвычайную тревогу и почти неизбежно становится объектом ипохондрической фиксации. «Кислоро­да в крови нет совсем, – рассказывает один из таких больных (с обмороч­ными состояниями на фоне артериаль­ной гипотензии в анамнезе), – левая по­ловина грудной клетки уже не дышит, какая-то дрожь проходит по всему телу, руки-ноги отнимаются и сознание мед­ленно угасает – умираю!»

Наиболее характерны, однако, паро­ксизмы частого поверхностного дыхания грудного типа с быстрым переходом от вдоха к выдоху и невозможностью длительной задержки дыхания даже при ингаляции кислородно-воздушной смеси. Примерно 1/3 мужчин с диагнозом «неврастения» могут произвольно за­держать дыхание на вдохе лишь на 20–40 с вместо 50–60 с в норме и 1/3 женщин–на 15–30 с вместо 40-50 с [Шатров А. А., 1961; Wood P., 1968]. К клиническим особенностям «не­вротического дыхания» относится и не­редкое у этих больных углубление вдо­ха при неполном выдохе (когда диа­фрагма, как установлено при рентгено­логических исследованиях, не поднимает­ся так высоко, как в норме) или, на­оборот, резкий укороченный вдох с длинным затянутым выдохом, иногда почти стоном.

Известно, что каждая из основных реакций организма обладает, по П. К. Анохину (1956), своими, опреде­ленными особенностями дыхательного компонента. Характер изменения респи­раторных нарушений по мере развития тревожно-ипохондрического состояния свидетельствует о первоначально ориен­тировочной реакции (почти всегда на­чальный глубокий вдох, переходящий в мелкие и частые дыхательные движения), а затем, на высоте тревоги,– оборони­тельной (с дыхательной дизритмией и преобладанием инспираторного компо­нента). Явное активирование при этом вспомогательной дыхательной мускула­туры сопровождается болезненными ощущениями в области межреберных мышц.

Крайняя неравномерность дыхатель­ного ритма, более или менее выражен­ная функциональная дизритмия дыхания (бесконечные вариации интенсивности и глубины последнего с утратой ощуще­ния полноценного вдоха) наступает ча­ще всего эпизодически (на высоте аффек­та), но может сохраняться при опреде­ленном аффективном состоянии в тече­ние дней, недель и месяцев. Физичес­кая нагрузка сопровождается в таких случаях более выраженным, чем в норме, учащением дыхания. Тахипноэ и возрас­тание минутного объема дыхания не способствуют увеличению потребления кислорода и не снимают, таким обра­зом, ощущения неполноценности вдоха. Резервные возможности дыхания не ис­пользуются при этом полностью: жиз­ненная емкость легких у большинства больных не достигает нормы или оста­ется на нижней ее границе.

Психогенные расстройства дыхания выявляются обычно на фоне угнетен­ного настроения, страха и тревоги, обу­словливающих нередко не соответству­ющую жалобам чрезмерную подвиж­ность больных или явное двигательное беспокойство. Тревога и страх смерти от удушья (все большая убежден­ность больных в наличии у них тяжело­го патологического процесса в легких и тревожное самонаблюдение с регис­трацией и постоянным анализом малей­ших изменений дыхательного ритма) обусловливают упорную искусственную гипервентиляцию, приобретающую под­час навязчивый характер, или, наоборот, хроническую гиповентиляцию в резуль­тате ограничения, подавления нормаль­ных дыхательных движений. К уста­новлению «щадящего» режима дыхания особенно склонны больные, уверенные в развитии у них не только легочной, но прежде всего сердечной недостаточ­ности.

Вершиной респираторных расстройств в клинике скрытой депрессии становятся приступы мнимой невротической аст­мы – пароксизмальные обострения пси­хогенной одышки с числом дыхательных движений до 40 – 50 (иногда 60) в 1 мин, заставляющие думать об истинной ды­хательной недостаточности. Психоген­ный status asthmaticus возникает на фоне аффективной напряженности само­го различного генеза и нозологии (от невротической до эндогенной). Не­посредственным поводом для развития псевдоастматических приступов может служить любое «волнение и расстройст­во» (во время беседы с врачом, при входе в процедурную, перед операцией, при рентгенологическом исследовании, в одиночестве, «когда никто не сможет помочь», и т. п.). Подобные пароксизмы встречаются, как правило, при наличии в анамнезе острых или хронических за­болеваний верхних дыхательных путей или, реже, острых интоксикаций (в част­ности, алкоголем), вынуждающих боль­ных дышать через рот в связи с чувст­вом нехватки воздуха или даже удушья. Не случайно стойкое ощущение нехватки воздуха возникает у ряда больных после пережитого хотя бы раз в жизни стра­ха смерти от удушья.

Так, один из наших больных испытывал это ощущение в закрытых помещениях (не мог в связи с этим есть в столовой) после того, как пережил острый страх смерти от удушья в туалете (считал, что его заперли: кричал, звал на помощь; бросил­ся на пол, судорожно дыша через щель под дверью, которая, как выяснилось, просто открыва­лась в другую сторону). Этот же больной мог в период ипохондрической депрессии «акцентировать внимание» на том, что в самолете всем жарко, и тут же начинал задыхаться; вместе с тем при дру­гих обстоятельствах действительно надолго оказал­ся в духоте, и сам с удивлением констатировал потом отсутствие каких-либо неприятных ощу­щений.

Гипервентиляционный синдром соче­тается или перемежается, как правило, с жалобами на слабость и общее не­домогание, резкую потливость и чрезвы­чайную сухость во рту, головокружение и тошноту, зябкость и похолодание ко­нечностей, сердцебиение (с объективно констатируемой умеренной тахикардией, а иногда и множественной экстрасистолией); возможны также судорожные со­кращения икроножных мышц и пальцев рук, парестезии и всевозможные непри­ятные ощущения в различных частях тела. На высоте подобного состояния с наплывами мыслей тревожно-депрессив­ного содержания появляются или резко усиливаются неприятные ощущения сжа­тия и давления в грудной клетке, жара или озноба во всем теле, «внутренне­го» головокружения и потемнения в гла­зах. Известное своеобразие «собственно дыхательной ипохондрии» как одного из нередких вариантов «ненормального об­хождения с собственным телом» определяется, таким обра­зом, лишь объектом ипохондрической фиксации.

К числу типичных, хотя и необяза­тельных клинических особенностей пси­хогенных псевдоастматических присту­пов относится также специфическое шу­мовое оформление дыхания: подчеркну­то стонущий его характер, вздохи, напо­минающие иногда непрерывную судо­рожную икоту или какое-то оханье; лег­кое посвистывание на вдохе или просто очень звучный, шумный выдох через сомкнутые или сложенные в трубочку губы, а иногда – совершенно необычные инспираторные звуки, напоминающие свистящее дыхание при коклюше. Мо­крота при этом, как правило, не от­деляется (ни во время самого приступа, ни по его окончании) и какие-либо хрипы в легких (сухие свистящие или крепитирующие мелкопузырчатые) не выслушиваются. Отдельные больные (в основном лица, имеющие медицинское образование) способны, однако, задержи­вать дыхание или резко уменьшать его глубину при аускультации одной поло­вины грудной клетки, что при поверх­ностном обследовании (и, в частности, без одновременного выслушивания обоих легких и проведения перкуссии) может создавать впечатление ослаблен­ного везикулярного дыхания и даже обширного патологического процесса в легочной ткани. По окончании присту­па невротической астмы больные испы­тывают чрезвычайную слабость, разби­тость, сонливость; возможна тягостная икота (иногда в течение нескольких дней) или, реже, непреодолимая зевота.

В формировании любых дыхательных расстройств всегда принимает участие лимбическая система головного мозга [Франкштейн С. И., 1974]. Чувство не­хватки воздуха неминуемо сопровожда­ется поэтому тягостными переживания­ми, а страх и тревога вызывают в свою очередь функциональное диспноэ. Испы­танное однажды независимо от повода ощущение острой недостаточности ды­хания может зафиксироваться в долго­срочной памяти и в дальнейшем не­однократно воспроизводиться при оче­редном респираторном заболевании либо под влиянием эмоционального стресса. Тем не менее подобных больных на­правляют порой на стационарное лече­ние с диагнозом «обострение хроничес­кого обструктивного бронхита» или даже «некупирующийся приступ бронхиаль­ной астмы». Безапелляционное включе­ние «проблемных» пациентов в контин­гент лиц, страдающих синдромом брон­хиальной обструкции, рано или поздно влечет за собой и применение глюкокортикоидов, после чего за этими боль­ными пожизненно закрепляется ятрогенный ярлык бронхиальной астмы. Знаме­нитый тезис Р. Декарта – мыслю, сле­довательно, живу – превращается отны­не в буквально понимаемый девиз: пока дышу, значит – существую; и насущным хлебом больного становится в итоге поддерживающая доза гормонального препарата.

Особый интерес представляет неред­кая в широкой врачебной практике (особенно отоларингологической) резкая гиперестезия слизистой оболочки горта­ни, когда малейшая примесь пыли к вдыхаемому воздуху или даже просто холодный воздух сразу же вызывает у больных неприятные ощущения в горле («першит, щекочет, мешает чем-то, на улицу не могу выйти») или приступы су­хого надсадного кашля. Подобные явле­ния ложатся обычно в основу невро­тического кашля и психогенной гипервентиляции; возможен также кратковре­менный спазм мышц голосовой щели с развитием иногда легкого цианоза. Это ощущение внезапного удушья («шелкового шнурка», неожиданно пере­тягивающего и полностью сдавливаю­щего шею) порождает чувство такого ужаса, что один из наших больных на вы­соте ипохондрического раптуса, сопря­женного с ларингоспазмом, выскочил из больничного окна 1-го этажа «на све­жий воздух» (вместо того чтобы дойти до ординаторской или поста дежур­ной медицинской сестры) и вернулся в палату лишь спустя несколько часов, «до конца отдышавшись».

Возникающее впервые при сильном волнении, на высоте аффективного на­пряжения (как у детей после чрезмерного возбуждения или испуга) или при случай­ном поперхивании во время еды спастическое сокращение мышц гортани мо­жет рецидивировать в последующем под воздействием любой отрицательной эмоции и даже под влиянием ярких аффективно окрашенных представле­ний. Образующийся в итоге патологи­ческий стереотип оказывается нередко ведущей или даже единственной формой или способом соматического выражения отрицательных эмоций для данного ин­дивида и по выходе из депрессивного состояния. Описан, например, больной шизофренией со страхом удушья, в те­чение 7 лет остававшимся как бы «ост­ровком, несущим известную эмоцио­нальную окраску на общем фоне эмо­циональной тупости» [Озерецковский Д. С., 1925].

Неприятные и болезненные ощущения в горле (зачастую в сочетании с повы­шенной чувствительностью слизистой оболочки полости рта и языка) зако­номерно становятся объектом ипохонд­рической фиксации больных и расценива­ются ими как «бестемпературные анги­ны» и хронический ларингит. Склонные к самодиагностике и самолечению, эти пациенты всячески оберегают себя от ма­лейшего ветерка (и особенно сквозняка) и вступают в острые конфликты с ок­ружающими по поводу открытых фор­точек и окон в больничной палате и квартире, на производстве и в об­щественном транспорте. Самые непри­миримые враги курильщиков, они «за­дыхаются» от табачного дыма в цвету­щем саду; месяцами или даже годами говорят чуть ли не шепотом, «оберегая» свои голосовые связки от чрезмерного напряжения; систематически «обрабаты­вают» глотку и небные миндалины рас­твором Люголя в борьбе с «инфекци­ей» и доводят до отчаяния отоларинго­логов, не обнаруживающих у них каких-либо патологических изменений в полос­ти рта, глотке и гортани. Постоянно жалуясь на «бесконечные ангины», такие больные добиваются тонзиллэктомии, которая лишь усугубляет обычно имеющиеся у них неприятные ощущения. Заметное или даже значительное ухудше­ние состояния этих больных (возобновле­ние или усиление психогенной одышки, кардиалгий, артралгий или всевозмож­ных болезненных ощущений в брюшной полости) на фоне постоперационной астении служит в связи с этим до­вольно точным, хотя и ретроспектив­ным свидетельством нерациональности произведенной тонзиллэктомии.

Субъективная обоснованность беспри­чинных, казалось бы, жалоб этих боль­ных на ощущение нехватки воздуха, одышку и удушье подтверждается, одна­ко, данными исследования газового со­става и кислотно-основного состояния артериальной крови. Искусственная гипервентиляция закономерно вызывает гипероксигенацию крови и гипокапнию с появлением легкого головокружения, усиленного потоотделения, сердцебие­ния, тошноты и главное снижением по­требности во вдохе (что и обусловли­вает чередование глубоких вдохов, не дающих облегчения, с кратковременной задержкой дыхания). Электрическая ак­тивность дыхательных мышц при гипокапническом апноэ отсутствует. Однако на определенной стадии гипервентиляционной гипокапнии возможна непре­рывная инспираторная активность диа­фрагмы с дальнейшим возбуждением, а не угнетением дыхания [Франк-штейн С. И., 1974]. Именно этим объ­ясняется скорее всего феномен «дыха­ния загнанной собаки».

Вместе с тем содержание оксигемоглобина в артериальной крови при по­стоянном страхе и тревоге этих боль­ных за свою жизнь и здоровье падает при выполнении ими физической ра­боты, как правило, значительно быст­рее и до более низкого уровня, чем у здоровых. Чем острее тревога и страх больного за свое состояние, тем боль­ше склонность его к гипоксическим состояниям, для возникновения которых на высоте ипохондрического раптуса достаточно даже незначительного ум­ственного напряжения или тем более физического усилия.

Изменения кислотно-основного ба­ланса, связанные с гипервентиляцией на высоте аффективного напряжения или при убеждении больных, что в помеще­нии «душно», сводятся к развитию ком­пенсированного респираторного алка­лоза.

В ряде случаев к нему присоединяет­ся компенсированный метаболический ацидоз за счет возрастания уровня лактата в крови; пузырная моча содержит при этом много гидрокарбоната и приобретает щелочную реакцию [Ага­пов Ю. Я., 1968; Lie H., 1974]. Смеще­ние кислотно-основного состояния кро­ви в кислую сторону по окончании пробы с дозированной физической на­грузкой (велоэргометрии) не достигает, однако, у этих больных значений, свойственных здоровым людям [Маколкин В. И. и др., 1975].

Формирование респираторного алка­лоза сопровождается редукцией цере­брального кровотока (с угрозой по­мрачения сознания и обморочного со­стояния), сокращением кровоснабжения кожных покровов (с ощущением похо­лодания дистальных отделов конечно­стей и возможностью легкого акроцианоза) и снижением концентрации иони­зированного кальция и органических фосфатов в крови (с повышением нейромышечной возбудимости вплоть до развития в отдельных случаях тетанического судорожного синдрома). Психо­генная гипервентиляция неизбежно при­водит и к нарушениям метаболизма сердечной мышцы как за счет усиления окислительных процессов при отрица­тельных эмоциях, так и в результате смещения кривой диссоциации оксигемоглобина влево с ухудшением достав­ки кислорода к тканям. Именно разви­тием гинокапнии и респираторного ал­калоза на фоне выраженной эмоцио­нальной напряженности с преоблада­нием повышенного тонуса симпатико-адреналовой системы объясняются пре­жде всего неспецифические отклонения ЭКГ (преимущественно в грудных отведениях) в клинике психосоматических расстройств: спонтанные суточные ко­лебания векторов QRS и Т в пределах физиологических показателей (в со­ответствии с изменениями аффективно­го статуса больных), инверсия позитив­ного зубца Т, длительное «застывание» отрицательного зубца Т, депрессия сег­мента ST и в ряде случаев транзиторные нарушения сердечного ритма (вплоть до мерцания предсердий) на вы­соте психогенной гипервентиляции. Подобные сдвиги ЭКГ трактуют обыч­но как проявления нейроциркуляторной дистонии и вегетативной дисфункции, а в последние годы – как следствие так называемой функциональной кардиопатии [Ханина С. Б., Ширинская Г. И., 1971; Маколкин В. И. и др., 1975].

Аналогичные нарушения ЭКГ отме­чаются у этих больных и после выпол­нения теста с гипервентиляцией – бы­стрых форсированных вдохов с корот­кими выдохами в течение 30–45 с. Положительные результаты пробы с ги­первентиляцией и отрицательные – те­ста с дозированной физической нагруз­кой позволяют думать о психогенном характере сдвигов ЭКГ. Предвари тельный прием транквилизаторов пре­пятствует смещению сегмента ST книзу и негативизации зубцов Т, что также может быть использовано для диффе­ренциации электрокардиографических изменений, обусловленных гипервенти­ляцией или органическим поражением сердечной мышцы. О функциональном характере сдвигов ЭКГ, связанных с явным повышением тонуса симпати-ко-адреналовой системы, свидетель­ствуют, кроме того, положительные ре­зультаты тестов с применением алка­лоидов спорыньи и р-адреноблокаторов.

Необходимо подчеркнуть, наконец, что чрезвычайное сходство электрокар­диографической картины при эмоцио­нальной гипервентиляции, с одной сто­роны, и компенсированной недостаточ­ности митрального клапана или после перенесенного миокардита – с другой, требует крайней осторожности в интер­претации ЭКГ и тем более объяснении этих сдвигов больному.

Следует отметить вместе с тем, что эти больные имеют полное право и на синдром острой коронарной недоста­точности, особенно при наличии хотя бы незначительного стенозирования ве­нечных сосудов. Известно, что быстрое внутривенное вливание 200 мл щелочно­го буферного раствора с последующей гипервентиляцией в течение 5 мин спо­собно спровоцировать спазм венечных артерий с развитием ангинозного при­ступа и появлением на ЭКГ признаков острой ишемии миокарда . Аналогичный эффект может вызывать, очевидно, сочетание исходно­го метаболического алкалоза у ряда «проблемных» пациентов, склонных к самолечению самыми причудливыми диетами и злоупотреблению слаби­тельных средств, с психогенной гипер­вентиляцией, возникающей на высоте аффекта.

Пароксизмы психогенных респира­торных нарушений необходимо диффе­ренцировать от острой дыхательной не­достаточности, обусловленной интерстициальным легочным отеком или синдромом бронхиальной обструкции. Истинная острая дыхательная недостаточность проявляется сухими и влажными хрипами в легких и отделе­нием мокроты во время или по оконча­нии приступа; прогрессирующая арте­риальная гипоксемия способствует в этих случаях развитию нарастающего цианоза, резкой тахикардии и арте­риальной гипертензии.

Для пароксизмов психогенной гипервентиляции характерно нормальное на­сыщение артериальной крови кислоро­дом, что позволяет больным сохранять горизонтальное положение с низким из­головьем. Жалобы на удушье нередко сочетаются при этом с усиленной же­стикуляцией, чрезмерной подвижностью или явным двигательным беспокойством, не утяжеляющим клинического состояния больных. Приступы мнимой астмы не сопровождаются ни цианозом, ни заметными изменениями пульсовой волны. На высоте пароксизма возможна тенденция к умеренной артериальной гипотензии. Мокрота, как правило, не выделяется, а хрипы в легких не выслу­шиваются.

Психогенное происхождение приступа подтверждает и выраженная лабиль­ность респираторных нарушений: вне­запные переходы от равномерного и спокойного дыхания к резко учащен­ному, поверхностному и аритмичному на высоте аффективных расстройств и от пароксизмальной гипервентиляции – к нормальному дыханию при уменьшении эмоциональной напряжен­ности, переключении внимания больно­го, под влиянием психотерапии. Пра­вильному распознаванию мнимой не­вротической астмы способствует, нако­нец, выявление циклических ухудшений состояния больных в соответствии с ко­лебаниями аффективного статуса и от­четливой связи приступов тахипноэ и дыхательной аритмии с воздействием психотравмирующих факторов.

Малкина-Пых И.Г. Психосоматика: Справочник практического психолога. – М.: Изд-во Эксмо, 2005. – С.704-709

Субъективно больной жалуется на особое ощущение недостатка воздуха , на грудное давление, на чувство сжимания, на сжатие, на невозможность свободно дышать; у него ощущение, что воздух не поступает нормально и глубоко в грудь, что дыхательные движения не действенны, что вдох не дает ему нужного количества воздуха; и выражает это самыми разнообразными выражениями, как: „удушье", „короткое дыхание", „ком в горле" и пр.

Дыхательное действие из бессознательно-автоматического превратилось в сознательное и произвольное, иногда тягостное, на котором больной останавливает свое внимание и нередко это сосредоточение на дыхательном действии сопровождается еще разными психическими реакциями, тревогой, беспокойством, страхом и даже некоторыми реактивными двигательными действиями: расстегивание воротника, одежды, поясов, выпячивание глаз, вдыхательные усилия и пр.

Странно все же, что несмотря на все жалобы и выражения, которые выдавали бы достаточно большие дыхательные страдания, тяжкий дефицит самой важной жизненной функции, больной ведет себя несколько парадоксально, противоречаще: он может довольно легко двигаться и, иногда, даже достаточно подвижно и беспокойно, так что вместо того чтобы экономить энергию и кислород, он тратит больше и притом переносит это без того, чтобы его дыхательное состояние ухудшилось; а при объективном исследовании не проявляется очевидных признаков реального дыхательного дефицита (больной не представляет признаков нарушения дыхательного или циркуляторного аппарата, он - не синюшный и т.д.); не обнаруживается никаких дыхательных препятствий или причин, стесняющих дыхательные движения или циркуляцию воздуха по трахео-бронхиальным путям; наконец тягостные дыхательные ощущения, на которые жалуется больной, смягчаются, когда его внимание привлечено в другую сторону и преувеличиваются, когда внимание сконцентрировано на них. Это парадоксальное явление (т.е. разрыв между высказанными ошущениями и объективной реальностью, касающийся дыхательной функции и ее действенности) очень показательно и имеет большое значение для диагноза.

Вторая клиническая индивидуализирующая особенность невротической одышки - это значительное изменение ритма и глубины дыхания, с их большой нерегулярностью: при внимательном взгляде видно, что дыхание неравномерное, неритмическое, с неодинаковыми перерывами, с постоянной вариацией интенсивности и глубины. Дыхание потеряло свой гармонический плавный характер и стало до некоторой степени, беспорядочным действием.

Иногда вдох резкий , вынужденный, короткий, быстрый, а выдох длительный, поддерживаемый. Иной раз дыхание быстрое и поверхностное. Время от времени на фоне такого развертывания включается глубокий вдох, с последующим продленным выдохом - разряжающимся, как стон, - после чего дыхание принимает свой первоначальный темп. (Больной, время от времени, чувствует необходимость такого возмещающего глубокого дыхания). Значит речь идет о дизритмическом дыхании - нерегулярном, постоянно варьирующем, - анархические особенности которого очень хорошо показываются на пневмограмме.

Но во сне, расстройства ритма , частоты, интенсивности дыхания исчезают (как и чувство удушья), дыхание становится спокойным, регулярным, ровным; взамен, расстройства увеличиваются в случае эмоции, нервного нарпряжения, спешки и, как и ощущения трудности дыхания, расстройства дыхательных движений уменьшаются, если внимание больного отвлечено в другую сторону.

Наконец, третью клиническую особенность психогенной одышки образует прибавление, в некоторых случаях, странных, особых шумов: иногда вдыхательный свист, иной раз - сухой и короткий шум при выдохе, похожий на икоту; повторяющийся как и она; иногда изредка долгий выдох - звучный, даже шумный, - после вынужденного вдоха, похожий на вздох, оханье, глухой стон.

Различные психосоматические заболевания, психоэмоциональные расстройства, тревожно-фобические состояния, дисфункции вегетативной нервной системы часто проявляются невротическими нарушениями дыхательной функции, одна из разновидностей которых – психогенная одышка, возникающая при реальной или мнимой психотравмирующей ситуации.

ЦЕНЫ НА УСЛУГИ

Прием врача психотерапевта первичный

Прием врача психотерапевта повторный

Прием врача психиатра первичный

Прием врача психиатра повторный

Сеанс психотерапии неврозов (до 60 минут)

Сеанс психотерапии неврозов (до 90 минут)

Сеанс релаксации

Консультирование детей дошкольного, школьного возраста

Долгосрочная психотерапия 10 сеансов

Нарушение дыхания психогенного характера может происходить даже в состоянии физического покоя, при различных положениях тела и при отсутствии органических заболеваний легких, сердца, сосудов, в чем и заключается основное отличие психогенной одышки от дыхательной патологии при соматических заболеваниях органов. В остальном симптоматика дыхательных расстройств при психосоматике схожа с признаками таких нарушений при общих заболеваниях.

Одышка психогенной этиологии характерна для истерических состояний, панических расстройств, соматоформных дисфункций вегетативной нервной системы, психосоматических патологий, астено-депрессивного синдрома.

Сеть клиник НИАРМЕДИК предлагает полный цикл высокоточной диагностики и лечения психогенной одышки с применением современных психотерапевтических методик и минимальным использованием медикаментозной терапии.

Симптомы психогенной одышки

Как и при нарушении дыхания различной этиологии, для психогенной одышки характерны изменения частоты, ритма и глубины дыхания. Более 80% пациентов с психогенными расстройствами жалуются на:

• снижение или увеличение количества вдохов-выдохов;
• неудовлетворение вдохом;
• чувство сжимания грудной клетки;
• осознание процесса дыхания, контроль за ним;
• ощущение недостатка воздуха;
• чувство «застревания» воздуха в трахее, комок в горле;
• невротический кашель (сухой, упорный);
• невротическое зевание;
• рефлекторную гипервентиляцию при неудовлетворенности вдохом;
• болевые ощущения в межреберных мышцах;
• вынужденные движения для расширения грудной клетки (расправление плеч, движения руками, туловищем, смена положения тела), которые не приводят к ожидаемому результату;
• повышенная тревожность, угнетенное настроение, страх смерти от удушья.

Поскольку невротическое дыхание поверхностно, с укороченным вдохом и продолжительным выдохом, затруднения дыхания вызывают естественное желание сделать более глубокий вдох, что и приводит к гипервентиляции и обострению процесса с появлением ложной стенокардии и/или развитием кардионевроза, приступам невротической астмы. Пациенты при этом жалуются на головокружение, повышенное потоотделение, сухость во рту, слабость, похолодание рук и ног, судороги конечностей. Невротические псевдоастматические приступы могут сопровождаться изменением звуков дыхания – появлением присвистывания, стона.

Отличительной особенностью психогенной одышки может служить цикличность патологии, которая зависит от метеоусловий (повышенная влажность, пониженное атмосферное давление) и сезонного обострения имеющегося психогенного расстройства.

При отсутствии соматических заболеваний такие симптомы – повод обратиться за психотерапевтической помощью как можно скорее, поскольку дальнейшее развитие психогенной одышки может привести к появлению или обострению ипохондрии, истерических расстройств, общих сердечно-сосудистых, пульмонологических заболеваний.

Самолечение опасно тем, что психогенная одышка лечится только вместе с основным заболеванием, проявлением которого она является. Четкая дифференциация от других патологий возможна только на основании лабораторных и аппаратных обследований, объем которых может определить только высококлассный психотерапевт или психиатр.

Годовые медицинские программы для взрослых

Взрослые годовые программы "С заботой о себе" разработаны для тех, кто ответственно подходит к своему здоровью. Программы включают: консультации терапевта, а также самых востребованных врачей-специалистов.

Программа ведения беременности

Сеть клиник НИАРМЕДИК предлагает будущей маме программу ведения беременности "Жду тебя, малыш!". Программа разработана с учетом передовых международных стандартов здравоохранения.

Лечение психогенной одышки в НИАРМЕДИК

Врачи-психотерапевты при лечении дыхательной дисфункции используют комплексный подход с использованием психотерапевтических, медикаментозных и физиотерапевтических методик и мероприятий. По возможности наши специалисты стремятся исключить или ограничить лекарственную терапию. Доскональное знание современных методик психотерапии позволяет им успешно лечить дыхательную дисфункцию, вызванную психическими патологическими состояниями, без использования медикаментов. С этой целью применяются как классические, традиционные, так и инновационные методики и приемы:

• классического психоанализа;
• эриксоновского гипноза;
• интегративного транзактного анализа;
• когнитивно-поведенческой психотерапии;
• рациональной психотерапии;
• техники сократического диалога;
• гештальт-терапии;
• клиент-центрированной терапии К. Роджерса;
• телесно ориентированной терапии;
• медитативные дыхательные техники.

При осложненных формах основного психического расстройства назначаются современные медикаменты и режим приема, который точно рассчитан на индивидуальную фармакокинетику каждого пациента. При назначении каждого препарата (антидепрессанта, транквилизатора)учитывается не только диагноз, но и возраст, комплекция, общее состояние пациента, наличие сопровождающих соматических заболеваний и другие данные.

Психотерапевт – это единственный специалист, который поможет вам при психогенной одышке. Ложное предубеждение против посещения врачей этой специализацииможет обернуться тяжелыми осложнениями, включая заболевания внутренних органов и систем. Врачи-психотерапевты сети клиник НИАРМЕДИК вернут вам не только душевное равновесие, но и предупредят развитие более тяжелых расстройств.