В один момент во мне не осталось сил, чтобы бороться дальше. И я решила сдаться…
Чем же на самом деле является рак? Медленная смерть или возможность изменить свою жизнь к лучшему? Каждый, кому пришлось столкнуться с диагнозом “рак”, волен выбирать самостоятельно.
Как люди встречают страшный диагноз - рак
Как правило, некоторые из людей в такой ситуации с первой секунды осознания своего положения сдаются. Они впадают в отчаяние, их вера гаснет практически моментально, и они практически не предпринимают попыток оказать сопротивление страшной болезни.
А другие, напротив - хватаются за каждую соломинку, за тончайшую ниточку, которая дает надежду избежать страшной участи, прячась от страшной мысли о том, что в скором времени есть вероятность смерти.
Есть и третья группа людей. Они принимают свой диагноз как есть, понимая, чем все обычно заканчивается, и полностью меняют свои жизненные приоритеты. Они начинают бороться в полную силу и при этом Жить так, как никто другой - здесь и сейчас, пользуясь каждой минутой, мгновением своей жизни, в полную меру ощущая вкус самой жизни. Каждый день они проживают как последний, с самого пробуждения задумываясь над вопросом: “Каким будет мой сегодняшний день, если завтра уже не будет?”
Осознание вероятности скорой смерти снимает подсознательные барьеры перед настоящими желаниями, целями. И человек впервые начинает по-настоящему жить - пробует те занятия, которыми давно хотелось заниматься; реализует давно желанные мечты, меняет свое отношение к отношениям с людьми - больше не боится отказывать или искренне соглашаться на что-либо, не боится прерывать неприятные отношения, не ощущает страха перед будущим одиночеством.
Особенности людей, подверженных раку
В юношеский период у пациентов наблюдается сильное чувство одиночества, покинутости, отчаяния. Мысль о том, что можно настроить близость с другим человеком, казалась невероятной и ассоциировалась с чувством опасности.
Позже, переходя в стадию ранней зрелости, эти люди находят себе цель, которой посвящают всю энергию и себя самого. Это могут быть крепкие отношения или профессия. Эта часть их жизни становится воплощением смысла их существования, главной целью в жизни.
По какой-либо причине рано или поздно все они теряли свой смысл жизни, на место которого снова приходило отчаяние. Человек чувствует потерянность, не понимает, что делать дальше и как вообще может складываться его дальнейшая жизнь.
Всегда рада помочь вам!
С любовью,
Ирина Гаврилова Демпси
Что происходит в голове у человека, столкнувшегося с онкологическим заболеванием у себя или у родственников? В большинстве случаев – это шок, смятение, ужас, страх, горечь, досада… и постоянные вопросы «почему я», «почему у него (нее)». И совершенно естественно, человек обращается за помощью к докторам. И это правильно, ведь медицина накопила достаточно много опыта в лечении онкологических заболеваний. Доктора обещают (при ранних и не запущенных случаях) быстрое и длительное выздоровление. А тут еще проходят различные флэшмобы, или пиар акции, когда люди, прошедшие химиотерапию, говорят, что у них все хорошо, они снова живут обычной жизнью.
Но проходит некоторое время и человек начинает углубляться в информацию о раке, способах его лечения, последствиях применяемых лекарств, а также начинает замечать примеры людей, которые с той или иной степени удачности борются с подобными заболеваниями. И тогда перед человеком открывается истина – что рак это все же заболевание пожизненное, что людей, получивших длительную (более 5 лет) ремиссию, гораздо меньше, чем тех, кто уже не с нами, что и после 10 лет рак может возвратиться, что как-то вдруг может возникнуть вторая, совершенного иного типа, опухоль…
Часто такое понимание сути заболевания появляется у человека уже тогда, когда пройдена химиотерапия, сделаны хирургическая и лучевые операции, когда организм находится на гормональных препаратах,
а от метастазов в костях принимаются бисфосфонаты.
И тогда человек начинает оглядываться и искать дополнительные возможности остановить болезнь, снизить риск рецидива, увеличить выживаемость при метастазах, продлить время без боли. И тогда, ранее
отброшенные альтернативные возможности, начинают изучаться, опробоваться и внедряться в свою жизнь. Часто бывает, что уже поздно и надежд очень мало.
Но, как оказалось, наш организм очень совершенная биомашина, имеющая мощные возможности к самовосстановлению и оздоровлению. Поэтому, даже в тяжелых случаях, возможно, как минимум, продлить
жизнь, а как максимум, достичь пожизненной ремиссии. И это возможно сделать именно с помощью альтернатвных, естественных, натуральных способов.
Однако есть одно, очень короткое, но краеугольное правило. Если уж возникло онкологическое заболевание, то его лечение подразумевает полное изменение своей жизни, ведь именно прошлая жизнь
привела к заболеванию. В случае лечения рака нет полумер
. Нельзя оставаться в тех комфортных условиях, в которых проходила предыдущая жизнь. Закон лечения
очень прост: или будет изменена жизнь заболевшего, или этой жизни не будет вовсе. Если необходимо изменить свое питание, то это не означает, что можно по праздникам разрешать себе побаловаться
булочкой. Раковые клетки не прощают никаких булочек, он просто растут и дают метастазы. Поэтому каждый день жизни после диагноза – это день борьбы за
жизнь.
И борьба эта должна быть беспощадная и бескомпромиссная.
Что рак не понимает
:
Ему безразличны все ваши душевные переживания
Ему наплевать на ваши незавершенные планы
Ему фиолетовы все ваши родственники, дети, внуки
Даже посещение церкви не вызывает у рака чувства стыда
Есть правила Природы
, согласно которым возникла одноклеточная жизнь, а затем, через миллионы лет возник человек и мы с вами. Согласно этим правилам, рака быть не должно. Нет, не
в смысле совсем, а в том, что природные силы человека способны противостоять раку. В наших телах ежедневно возникают раковые (измененные) клетки, от которых организм успешно избавляется. И только
наше пренебрежение законами Природы приводит к тому, что рак может показать свою силу и убить нас.
Чего боится рак
:
Он не любит натуральных, естественных и свежих овощей, фруктов, злаков, трав и специй
Ему неприятны физкультура и спорт
Он прячется, когда человек ведет размеренный образ жизни и мало подвержен стрессу
Он обходит стороной тех, кто часто посещает церкви, занимается аутотренингом, йогой или медитацией
Ему очень плохо, если человек любит природу и часто находится на свежем воздухе
И все, что не любит рак и есть те законы Природы, по которым жили наши далекие предки, это те законы, которые мы сейчас, со своей сумасшедшей жизнью, совершенно забыли и считаем себя всемогущими,
ведя совершенно противоестественный образ жизни.
Сайт, на котором вы сейчас находитесь, предназначен для тех людей, кто понимает, что нельзя заменить таблеткой, химиотерапией, радиацией естественную силу человеческого организма и законы
Природы.
На этом сайте вы можете найти для себя много интересной, полезной и своевременной информации о своем заболевании и о способах естественного противостояния ему. Всего насчитывается около 200 типов
рака, поэтому часто одно вещество, полезное в одном случае, может быть совершенно бесполезным или даже вредным, при другом случае. Например, при раке пищевода крайне полезна фолиевая кислота,
которая, наоборот, крайне вредна при раке груди. Есть и различия в использовании трав, семян, овощей, фруктов, физической нагрузки… При многих раках физические упражнения только помогают лечению,
но не при меланоме. Меланома растет, если человек начинает бегать или заниматься тяжелым физическим трудом. Конечно, всегда есть свои секреты, и даже в случае меланомы можно снизить «вред» спорта
специальной диетой, но это нужно знать. А знания вы можете почерпнуть на этом сайте.
Итак, что можно найти на этом сайте
:
Можно прочитать более 2400 статей
на самые разные темы по альтернативным способам борьбы с онкологическими
заболеваниями
Можно углубить свои знания
о причине возникновения рака и возможных способах борьбы с ним в
Справочнике исследований рака
, информация в котором
основана только на научных исследованиях
Можно приобрести С
правочник по своему типу
заболевания
в котором будут указаны практически все известные научные исследования по естественным способам борьбы, а если справочник еще не опубликован, то можно заказать его
разработку
Можно узнать о вреде
конкретных продуктов питания, окружающих веществ и предметов, о способах защитить себя от этих вредных
воздействий
* Можно получить знания о пользе природных веществ, естественных методов и способов для усиления своей противораковой защиты или борьбы с онкологическим заболеванием
* Можно задать мне вопросы по переписке или по Skype, в которых обсудить любые темы альтернативного противостояния раку
Надеюсь, что сайт получился удобным, интересным, полезным и поможет вам не заболеть или победить болезнь.
С уважением,
Сергей Самойлов
Константин Борисов – главный онколог сети клиник «Медскан», кандидат медицинских наук. Имеет большой опыт работы врачом-онкологом как в государственных, так и частных медицинских учреждениях, а также опыт клинических исследований в онкологии и сотрудничества с фармацевтическими компаниями, разрабатывающими и выпускающими онкологические препараты.
Раковая клетка по своей природе бессмертна
– Мир меняется, совершенствуется, чего в нем только нет, но рак остается одним из главных страхов людей. Почему нет лекарств, которые боролись бы с ним быстро и легко, как с гриппом?
– Не могу согласиться, что мы не находим способов лечения. В онкологии каждый год появляются новые препараты. По крайней мере, по штук пять регистрируются. Однако верно, что панацеи никак не найдут. И в принципе это невозможно, потому что рак не чужеродная инфекция, здесь свои собственные переродившиеся клетки, а с собственным трудно бороться.
К тому же биологической особенностью раковых опухолей является то, что они изменчивы, у них высокий мутационный потенциал – легко мутируют, приспосабливаются к препаратам, привыкают к ним, находят способы уйти от них, даже самые жесткие яды перестают на них действовать.
В некотором смысле рак не только медицинская, но и философская проблема. Раковая клетка по своей природе бессмертна. Люди всегда стремились к бессмертию, вот это такая своеобразная его форма. Срок жизни раковых клеток ограничен лишь тем, что они убивают своего носителя. А в лабораториях они живут десятилетиями.
– Как раковая клетка действует на организм?
– Несколько путей воздействия. Можно рассмотреть местное воздействие – опухоль растет, сдавливает окружающие ткани, может прорастать в сосуды с кровотечениями, нарушать функцию органов. Есть еще и системное действие на организм. Помимо того, что рак дает метастазы в разные органы, в раковых клетках еще и изменен обмен веществ. У раковых опухолей он энергетически менее эффективен и более затратен.
Грубо говоря, из одной молекулы глюкозы нормальная клетка может произвести 36 молекул аденозинтрифосфорной кислоты – основного энергоносителя, а раковая клетка всего 2. Крайне неэффективный обмен веществ. Приводит в итоге к истощению больных.
Наш народ наплевательски относится к своему здоровью
– Существует ли профилактика рака?
– Профилактика – дискуссионная тема. Есть ситуации, когда при соблюдении каких-то мер уменьшается вероятность развития опухолей. Наиболее типичный пример – рак легкого. Известно, что в 90% случаев он возникает у курильщиков, поэтому отказ от курения – хорошая профилактика.
Известно, что меланома возникает от избыточной инсоляции, соответственно защита кожи от избыточного ультрафиолетового излучения – профилактика меланомы. По другим опухолям сложнее, потому что, как правило, существует целый комплекс предрасполагающих факторов.
Сейчас существует около 200 разновидностей рака. Одних только сарком мягких тканей больше 20.
– Какие самые опасные формы рака?
– Если говорить о самых распространенных, частых видах заболевания, то у женщин это рак молочной железы – более 60 тысяч случаев в год. У мужчин на первом месте в России пока идет рак легкого, но в других развитых странах – колоректальный рак (кишки) и рак предстательной железы. У нас еще много курильщиков, в Европе с курением бороться начали давным-давно, что дало свои плоды.
В последнее время внимание медиков привлекает рак шейки матки – после того, как было выявлено, что его вызывает вирус папилломы человека, по большому счету считается, что рак шейки матки можно рассматривать как заболевание, передающееся половым путем. Разработана вакцина для его профилактики.
Стандарты диагностики и лечения рака одинаковы во всем мире. Другое дело, что доступность несколько отличается.
В США ПЭТ (позитронная эмиссионная томография), совмещенный с компьютерной томографией, является рутинным методом. У нас он тоже есть, в том числе в Москве, однако мощностей не хватает.
По магнитно-резонансной томографии, компьютерной томографии в настоящий момент хорошо в Москве, а в некоторых регионах пока не хватает. Хотя была программа модернизация здравоохранения, она дала свои плоды. Купили огромное количество оборудования, но без людей оно – ничто, их надо учить.
– Рак – мужская или женская болезнь?
– Мужчины чаще болеют. Примерно на 20%. Вообще рак считается болезнью пожилого возраста. Пик заболеваемости приходится на 65-75 лет, потом она идет на спад.
У детей свои особенности. У них чаще бывают лейкозы, опухоли центральной нервной системы, саркомы мягких тканей.
У подростков заболеваемость низкая.
Если посмотреть по схемам, средний возраст заболевшего раком легкого 68-69 лет, раком молочной железы – 63 года, раком шейки матки – 53-54 года. Острые лейкозы тоже чаще встречаются у пожилых людей. Каждая раковая опухоль – это последствие генетических мутаций, с возрастом их количество накапливается.
Заболеваемость раковыми опухолями очень сильно различается в зависимости от региона. Это связано с природными факторами, особенностями питания и образа жизни. Так, в Монголии на первом месте стоит рак печени, а в России он где-то в конце списка.
На Среднем Востоке, в Индии и Бангладеш часто встречается рак полости рта, что связано с распространенной привычкой жевать различные травяные смеси на основе конопли и табака.
Даже в относительно географически близких странах заболеваемость может сильно отличаться, например, в Венгрии заболеваемость раком молочной железы одна из самых высоких в Европе, а в недалекой от нее Македонии – в десятки раз меньше.
И в России заболеваемость в одних регионах высокая, в других – небольшая. Например, в Чечне высокая, а в близкой Северной Осетии – намного ниже.
То ли это образ жизни, условия, то ли генетика.
И ещё к вопросу о том, почему показатели запущенности у нас намного хуже, чем в странах Европы. Это связано не только с тем, что диагностические возможности у нас хуже. Не намного они и хуже! За 20 лет врачебной практики я наблюдал множество пациентов из разных социальных слоев. И надо сказать, что картина вырисовывается довольно печальная.
Честно говоря, наш народ наплевательски относится к своему здоровью. И на диспансеризацию бесплатную их сейчас пытаются затащить, и на осмотры зовут, но, к сожалению, у многих ещё сохраняется советский подход к своему здоровью – когда люди не воспринимают его как ценность. Они трепетно относятся к своим дачам и машинам, но не к собственному здоровью.
Поэтому в больницы приходят люди с такими запущенными опухолями… Просто удивляешься, как можно довести себя до такого. Кто-то боится идти к онкологу, чтобы не услышать чего-то страшного, кто-то думает, что, авось, само пройдет, кто-то прибегает к так называемым «народным» средствам.
И ведь самое обидное, что приди больной пораньше, можно было бы его вылечить и забыть о болезни. Хотя, справедливости ради надо сказать, изменения к лучшему есть: среднее и молодое поколения меняют отношение к своему здоровью и уделяют ему гораздо больше внимания.
Даже оптимальный набор препаратов не всегда обеспечивается
– Дошли ли нанотехнологии до онкологии?
– Не совсем понимаю, что такое нанотехнологии, уж слишком расплывчатое это понятие, но новых хирургических технологий действительно много. Многие операции стали роботизированными, в чем есть и минусы, и плюсы. С одной стороны, они сводят к минимуму человеческий фактор, когда манипуляции стандартизованы. А с другой стороны, доходит до того, что люди, работающие с такой техникой, теряются в каких-то нестандартных ситуациях.
На Западе существует узкая специализация. У них врач делает одну манипуляцию, лечит одно заболевание, но знает о нем все: от и до. У нас же зачастую врач «знает все», делает все, но уровень соответствующий, потому что одинаково хорошо всё уметь нельзя.
В России лечение условно доступно и условно бесплатно. Государство позиционирует, что лечение бесплатно и доступно для всех. Фактически дорогостоящие препараты доступны далеко не каждому.
Некоторые препараты совсем недоступны в силу их заоблачной стоимости – государство просто не может себе позволить покупать такие препараты для всех нуждающихся в них. Буквально на этой неделе была научная конференция, посвященная раку молочной железы, и там как раз был доклад, который назывался «Оптимум для всех или максимум для избранных?».
Сейчас у нас даже оптимальный набор препаратов не всегда обеспечивается. А один месяц лечения новейшими препаратами может стоить полмиллиона рублей и больше.
Люди мало знают об успехах в лечении рака
– Может, не всем пациентам надо сообщать об их диагнозе?
– Информировать пациентов надо. Сегодня такого вопроса уже нет. Другое дело: как, в какой форме сообщать. Для многих это большой стресс, но стресс, в основном, из-за того, что люди мало знают об успехах в лечении рака. Даже некоторые врачи, далекие от онкологии, говорят: «Если у меня будет рак, лучше сразу умереть, чем лечиться».
На самом деле при раке молочной железы при I стадии излечиваются 90% пациентов, при колоректальном раке – около 80%…
Каждый год появляются новые препараты, новая литература, данные клинических исследований. За всем нужно следить, во все вникать. Поэтому для онкологов, как и для врачей других специальностей, разработана специальная система постоянного образования.
На самом деле, успехи онкологии впечатляют. Но люди хотят прорыва: чтобы появилась таблетка, выпил которую и выздоровел. А такого нет. Слишком сложное это заболевание. Почему так не боимся сахарного диабета? Он не менее тяжелый, страдания ничуть не меньше.
Создали инсулин – стали рассматривать диабет как хроническое заболевание Появились препараты для лечения рака – и некоторые его виды, даже в последней, четвертой, стадии, тоже стали хроническими, как диабет, ишемическая болезнь или гипертония. С диагнозом «метастатический рак» люди живут годами.
Это никакой не приговор, рак просто надо лечить.
Наде было всего 17, когда у нее заподозрили онкологическое заболевание. Она не поверила врачам и четыре года убегала от пугающего диагноза. Но пришел день, когда девушка поняла: дальнейшие попытки укрыться от страшной правды могут стоить ей жизни. Она вступила в борьбу с болезнью и выиграла ее. Свою историю она рассказала журналу Сosmopolitan.
В артистки!
Я с ранних лет заявляла: буду артисткой! Пела, танцевала, устраивала концерты и представления. Однажды у бабушки в деревне на Ивана Купала я должна была танцевать. За пару часов до выступления упала с мотоцикла и сильно рассекла колено. Несмотря ни на что, я станцевала, а на следующий день ходить не могла… Ближе к получению аттестата я оказалась на перепутье: театральный или журналистика? В 11-м классе написала свою первую статью о детях улицы. Увидела зимой на трамвайной остановке полураздетую девочку-подростка с малышом лет трех, они просили еды. Увиденное потрясло до глубины души. Я купила голодным детям пряников, а вечером под впечатлением села за статью. Ее не только напечатали, но и предложили мне сотрудничество. В конце концов я решила ехать поступать в академию культуры в Харьков на специальность «диктор и ведущий». Ведущий — артист и журналист в одном лице.
Поступила я легко, несмотря на то, что приехала абсолютно неподготовленной. Перед экзаменами меня спросили о репертуаре. Я удивилась: «А это что?» Думала, меня ждут традиционные экзамены. Узнав, что нужны стихи, сценка, танец и песня, обрадовалась: «Ах это! До завтра подготовлю!» Я только окончила первый курс, когда начались проблемы со здоровьем…
Предварительный диагноз
Надо сказать, я с детства была слабенькой. В раннем возрасте меня часто водили к кардиологу: беспокоило сердце. Потом донимал сколиоз. Чтобы вы прямить искривленный позвоночник, занималась специальными упражнениями. Только справилась со сколиозом — обнаружились проблемы со щитовидкой, диффузный зоб. Стоило понервничать — начинала задыхаться. Помню, как запрещала себе плакать, потому что сразу появлялись болевые ощущения в горле. Помогло лечение народными методами. Но несмотря на свое небогатырское здоровье, я всегда была жизнерадостной, активной. На небольшое недомогание, слабость могла и внимания не обратить. Пока не столкнулась с тем, что обойти вниманием стало невозможным.
Однажды летним утром я подошла к зеркалу и увидела шишку на шее слева размером чуть ли не с яйцо. Она вы росла за одну ночь. Врачи поставили мне предварительный диагноз «лимфоденит», воспаление лимфоузлов. Но предупредили, что есть подозрение на лимфогранулематоз — а это уже злокачественное образование, и направили в онкологию. Там мне сделали пункцию и провели анализ на метастазы в печени — я решила проверить весь свой организм на наличие раковых клеток. Пункция ничего не показала. «Нужно сделать биопсию, взять больше клеток на анализ, — сказали мне. — Если диагноз подтвердится, готовьтесь взять академотпуск». Я отказалась: «Нет, нет и нет! Не хочу и не буду!» Подписала бумагу об отказе и уехала на учебу. А родителей успокоила так: «Все будет хорошо! Поможет народная медицина! Не может быть, что у меня рак!» Я свято верила в то, что знахарки, вылечившие мой зоб, помогут и в этот раз.
«Все нормально!»
Во время учебы я тщательно скрывала свою проблему. У меня были длинные густые волосы, прикрывающие шею. Носила гольфики, блузки с высоким воротом. Как-то выкручивалась даже на таких дисциплинах, как сценический бой, ритмика, где требовались спортивная форма, собранные волосы. Сначала все выглядело просто как припухшие лимфатические узлы. Они то чуть увеличивались, то уменьшались. Я лечилась народными средствами. Со временем близкие друзья и некоторые преподаватели оказались посвящены в мою проблему. Пытались помочь, рекомендовали специалистов в области онкологии. Я отмахивалась: «Да все нормально!» Мне не хотелось, чтобы меня жалели. Как только я слышала что-то вроде «Ой, бедная девочка!», в душе поднимался протест: «Почему это я бедная? Руки-ноги целы, голова на плечах. Ну да, есть свои проблемы. А у кого их нет?».
В начале третьего курса одна из преподавательниц порекомендовала меня программному директору «Взрослого радио», меня взяли на роль ведущей программы новостей. Я собирала новости и выдавала их в эфире. Иногда случались форс-мажоры, на месте не оказывалось диджея, и я работала за него. Трудилась сутками, мне это нравилось. Учебу я, конечно, нередко пропускала, но хорошо сдавать зачеты, проходить аттестации удавалось. У нас в «кульке», как называют академию культуры, работа студентов поощрялась. Тем более по специальности.
На шее были такие большие припухлости, что можно было подумать: у меня две головы..
Моя увлеченность профессией была одной из причин, почему я не поддавалась на уговоры сделать биопсию. «Поймите, главный мой инструмент голос, я не хочу повредить связки!» — втолковывала я врачам.
Ситуация ухудшается
Тем временем болезнь постоянно напоминала о себе. От боли я не могла спать ночью. Нередко температурила, было обильное потоотделение. Налицо были признаки воспалительного процесса. Но в диагноз «рак» мне по-прежнему не верилось. Откуда ему взяться? Я размышляла над этим. Зная, что онкологические заболевания нередко передаются по наследству, искала первопричину в роду. Бабушка по папиной линии умерла молодой, но от чего, точно не известно. Одно я определила для себя четко: мой недуг, как бы он ни назывался, появился у меня не просто так. Ответа на вопрос «Почему?» у меня не было, и я отнеслась к происходящему как к испытанию, которое надо пережить. В душе не было обиды на мир: «Почему мои сверстники здоровые, ни на что не жалуются, а я …?» Это бесполезное растрачивание энергии и сил. А их нужно использовать для поиска выхода из проблемы. А между тем поводов для беспокойства прибавлялось: появилась маленькая опухоль и с другой стороны, и в подмышках… Когда воспалялись подмышечные впадины, болело сердце, я пила валерьянку.
Временное облегчение в моем состоянии наступило после того, как нашелся новый целитель. В дополнение к сеансам лечебного массажа я выдерживала строгую диету. Первые три недели было полное голодание, я пила только воду. Потом понемножку стала включать в рацион натуральные соки. Я лечилась дома на каникулах, и силы воли хватало. Лимфоузлы значительно уменьшились. Но когда вернулась в Харьков, голодать больше не смогла. Мне нужны были силы, чтобы работать, думать, а без еды начиналось головокружение. Самочувствие ухудшалось. Дошло до того, что у меня с обеих сторон на шее были такие припухлости, что убери волосы — и можно было подумать, что у девушки две головы. Из-за воспаления узлов в подмышках я руки сомкнуть не могла.
«Ты мне нужна!»
Трудно поверить, но я, несмотря на свое состояние, еще и кавалерами перебирала! Судьба послала встречу с человеком, который влюбился в меня чуть ли не с первого взгляда, а я не спешила ответить ему взаимностью.
Андрей работал видеомонтажером на телевидении, и по рекомендации подруги я пришла к нему монтировать свою дипломную работу. Долго видела в нем лишь друга. Правда, однажды, помню, неожиданно проскочила мысль: «А не мой ли это будущий муж?» Вначале это показалось мне нереальным, но чем больше мы общались, тем более ясно все вырисовывалось. Почему-то Андрею я смогла легко довериться. Наступил период, когда бегать от диагноза и лечения больше не могла. Я уже с трудом находила силы, чтобы утром выйти на работу, падала в обмороки. В учебе дело шло к получению диплома, а радиостанция оказалась на грани закрытия. Я восприняла такое стечение обстоятельств как знак: пора подумать о здоровье. Я больше не верила в чудо — что все пройдет стараниями народной медицины. Спасибо и Андрею за то, что подтолкнул меня. «Ты нужна мне. Я хочу создать с тобой семью, родить детей», — говорил он. «Я должна выздороветь не только ради себя самой» — эта мысль согревала, придавала сил. Как-то я все же предложила: «Давай расстанемся. Я серьезно больна и, как минимум, долго не смогу иметь детей. И вообще, ты молодой, перспективный, зачем тебе проблемная девушка?» Андрей, взрослый умный мужчина, чуть не плакал! Я поняла, что он меня не оставит, что я могу рассчитывать на его поддержку. Андрей успел подарить мне несколько месяцев любви, внимания и заботы до того, как отпустить на лечение. В один из дней мы посмотрели фильм «Сладкий ноябрь», где в конце главная героиня умирает от рака. Как ни парадоксально, трагическая развязка не оставила тягостного ощущения. Я не проводила параллелей между героиней и собой, не впала в депрессию от мысли, что может оборваться и моя молодая жизнь.
Креативно выгляжу!
В июне я защитила диплом, в августе закрылось радио, а первого сентября 2007 года я уже была в родном Кривом Роге, в онкологическом диспансере. Мне сделали биопсию. Диагноз подтвердился. Болезнь была уже в третьей стадии. Так что сразу же, без вариантов, назначили химиотерапию. Мне предстояло пройти три блока «химии», потом 40 сеансов облучения и еще три блока.
В условиях стационара я прошла только первый блок. Лежала в окружении подруг по несчастью, многие были в платочках. У меня тоже вскоре после начала высокодозной терапии начали сыпаться волосы. Для меня, привыкшей выслушивать комплименты в адрес своей шикарной шевелюры, потеря волос была очень неприятным моментом. Хотя я заранее морально настраивалась, убеждала себя, что нет худа без добра. Вспоминала, как в детстве, видя в витрине магазина парик, просила маму купить его мне. «Вот и осуществится мечта детства. Когда еще у меня будет возможность пофорсить в парике?!» — думала я.
Свой день рождения в октябре я отмечала еще с поредевшим хвостиком своих волос. А вскоре мама побрила мне голову машинкой. Закрывая глаза перед бритьем, я думала: «Когда все закончится, я увижу в зеркале уже другую Надю. Зрелище, конечно, будет ужасное, и слез мне не сдержать». Но, вопреки собственным прогнозам, я не заплакала, а засмеялась. Видеть себя без волос было так весело! Я вовсе не была некрасивой. У меня оказался правильной формы череп. Мне даже шло!
За время лечения у меня собралось семь разных париков: похожий на мои натуральные волосы, рыжий, с прядочками… «А что? Очень даже креативно выгляжу!» — говорила я себе. Знакомые, не знавшие о моей болезни, считали меня модницей, постоянно изменяющей прически.
Из больной в выздоравливающую
Один блок «химии» включал неделю капельниц, потом контрольный укол и три недели отдыха. В свободные недели я моталась к Андрею в Харьков. Помню, не сразу решилась показаться ему во всей красе: без парика и платочка, повязываемого на ночь. Он просил — я колебалась: «А что если разлюбит?» Но потом сдалась. Андрею очень понравилось! Второй раз он побрил мне голову сам. И сейчас говорит, что немного скучает по «тому образу».
Во время лечения я сознательно старалась не выпадать из нормальной жизни. Я и на дискотеки ходила! Понимала, насколько важна подпитка положительными эмоциями, позитивный настрой. При каждом удобном случае пыталась отвлечься от мыслей о болезни, от тревог за свое здоровье и будущее. В период лучевой терапии мне тоже нашлось занятие. Врачи, узнав о моей профессии, попросили написать сценарий праздника к 8 Марта. Я сочинила сказку в стихах. Некоторое время жила жизнью своих персонажей, фантазировала, творила! И превращалась из больной в выздоравливающую.
Я сочинила сказку в стихах и из больной превратилась с выздоравливающую…
Думаю, моему выздоровлению очень поспособствовало то, что я не в полной мере ощутила печальную атмосферу больницы, энергетику места, пропитанного человеческими страданиями. Я не оставалась в больнице на ночь. Проводила в ее стенах только то время, которое отводилось капельницам или облучению. А лежа под капельницей, болтала с подружками по телефону: они звонили меня поддержать…
Я знаю, что из восьми женщин, с которыми я лежала в палате в начале лечения, пяти уже нет в живых… Потеря людей, с которыми ты общался, переживается очень остро. Если бы все происходило на моих глазах, я могла бы сломаться.
Как Станиславский
Не скажу, что у меня совсем не было печальных дней. Иногда накатывало, конечно: «А может, все-таки я умру?» Честно говоря, в это не верилось. Где-то в глубине души жила уверенность: «Моей истории еще далеко до финала». Я была как Станиславский со своим «Не верю!». Я по природе оптимистка. Это не значит, что утопаю в иллюзиях. Я допускаю мысль, что может быть хуже, чем мне бы хотелось. Но все равно верю в лучшее. Я, кстати, всегда предпочитала яркие жизнерадостные цвета в одежде. И в месяцы лечения тоже, хотя это создавало неудобства. Ведь когда ты ярко выглядишь, ты приковываешь к себе внимание, замечают твои искусственные волосы. Я ловила на себе недоумевающие взгляды. На миг хотелось стать незаметнее. «Надя, ты имеешь полное право ходить с гордо поднятой головой, — подбадривала я себя. — Разве кто-нибудь из тех, кто смотрит на тебя сверху вниз, вынес столько, сколько ты?» К пятому блоку «химии» у меня все вены попрятались — и каждый раз мучительно долго ковырялись иголкой, чтобы подключить капельницу. Когда на руках живого места не осталось, стали колоть в ногу. Однажды лекарство пошло мимо вены, под кожу, и образовался сильнейший ожог. Болело до бессонницы. Я смотрела на ожог и старалась не думать: если такое творится с кожей, то что же происходит с организмом? В конце концов, пройдя пятый блок, от шестого я отказалась. И из-за вен, и потому что от истощения уже сознание теряла. От лекарств постоянно тошнило. Заставить себя есть я могла нечасто. Похудела на 11 кг.
Рецидив?
Был момент после выписки, когда я испугалась. На Троицу пришла на церковную службу, и тут случилось странное. Мне говорили, что в церкви ничего нельзя ни поднимать, ни отдавать. Дорога в храм открыта всем, этим могут воспользоваться люди с нечистыми намерениями. В тот день в мою руку буквально вцепилась пожилая женщина: «Деточка, помоги выйти!» Я помогла. А вернувшись домой, почувствовала себя плохо. Запаниковала: «Может, я недолечилась?» Снова в больницу? Я выбрала другой путь. Мы с мамой на три дня поехали в Почаевскую лавру. Я считаю, что там очистилась, и больше мое состояние здоровья тревоги не вызывало.
Меня спрашивали: «А ты не жалеешь, что не начала лечение раньше?» Нет, я ни о чем не жалею. Я считаю: все, что с нами случается, случается вовремя. Когда я наконец-то приняла решение лечиться, у меня за плечами был бесценный опыт работы, знакомства с интересными людьми. Эти люди и события сыграли в моей жизни настолько важную роль, что неизвестно, смогла ли бы я выкарабкаться без них. В тот момент, когда я доверила врачам делать свое дело, сама уже проделала немалый душевный труд. Научилась ценить жизнь, радоваться каждому дню, лучику солнца, зеленому листочку, глотку свежего воздуха. Не хныкать, не роптать на судьбу. По утрам я говорила с улыбкой «Спасибо, жизнь» только за то, что чувствовала силы встать с постели и чем-то заняться. Ведь знала: бывает и по-другому. Во время лечения меня очень вдохновляли мысли о том, что я буду делать, когда выздоровею. Я была полна творческих планов. У меня появилась идея авторского проекта — молодежной развлекательно-информационной программы на телевидении. Еще мы с Андреем решили создать свою продакшн-студию.
Помнить хорошее
Мне кажется, попав в беду, не стоит задаваться вопросом: «Почему я?» Столкнулся с плохим — борись. Каждому дается крест, который ему по силам. В больнице я видела немало людей отчаявшихся, озлобленных. Да, понять их можно. И все же обижаться на жизнь, мучиться от мысли, что тебе не повезло, и завидовать тем, кто здоров, — только себе во вред. Нужно уметь достойно принимать то, что тебе выпадает, и быть готовым помочь тому, кому еще хуже, чем тебе. После пережитого я поняла: для меня в жизни проблем нет! Надеюсь, что серая полоса нездоровья останется самой сложной страничкой в моей биографии. Я не случайно говорю «серая», а не «черная», потому что беспросветной она не была. В ней были моменты радости, уроки мудрости, доброты и стойкости. Оглядываясь назад, я все отчетливей это понимаю. Кое-что переоцениваю, грустные моменты прокручиваю в ускоренном темпе, и они кажутся мельче, а светлые, наоборот, рассматриваю в «стоп-кадре», растягиваю, и оттого они становятся значительнее, крупнее. Лучшее свойство памяти — помнить хорошее!
Вспоминаю недавний случай в метро. Мы с Андреем синхронно бросили жетоны, чтобы пройти. Он прошел, а у меня турникет заклинило, не пускает. Бросила второй жетон — опять не пускает. Мне стало интересно: что такое? Третий жетон, четвертый… Мимо спокойно проходят люди, а для меня проход закрыт! Вижу удивленное лицо Андрея. Только после пятого жетона я смогла пройти. Если рассуждать философски, этот случай — модель нашей жизни. То, что одним дается легко, для других доступно после некоторых усилий. Возможно, надо сделать не одну попытку, прежде чем преодолеешь преграду. Я не сдавалась, я боролась, причем борьба моя была без злости, без раздражения, без претензий к окружающему миру. И мне удалось прорваться. Я не осталась по ту сторону турникета.
Что делать, чтобы не бояться рака молочной железы
Татьяна узнала о диагнозе не сразу: сначала была операция, образец ткани отправили на гистологическое исследование, результаты задерживались – помешали праздничные дни. Наконец врач сообщил, что результаты готовы, надо будет обсудить их после очередной перевязки. И как-то сразу появилась тревога… В глубине души Татьяна уже догадывалась, что услышит, но слишком страшно было принять очевидное: если бы все было хорошо, доктор не тянул бы время. На перевязке Татьяна пыталась выведать хоть что-то, бесконечно спрашивала: «Ну, скажите, какие клетки? Доброкачественные? Да или нет?!» Врач отвечал уклончиво: всякие. И все-таки когда прозвучало: «Есть и раковые», – новость буквально взорвала сознание: хотелось куда-то бежать, может быть, кричать – она действительно вскрикнула и стремглав выскочила из перевязочной, дыхание перехватывало, ее колотила крупная дрожь… Вот и все: диагноз был озвучен, и с этим надо было как-то продолжать жить.
Онкология пугает, и даже статистические данные, свидетельствующие о том, что онкология онкологии рознь, и рак груди, к примеру, на начальной стадии вылечивается в 95 % случаев, не дают полного успокоения: сомнения в том, что лично у тебя все будет хорошо, все-таки остаются. Чтобы прояснить ситуацию, мы встретились с врачом высшей категории, хирургом-маммологом медицинского центра «Керуен Medicus» Танжарыковым Ерланом Сагындыковичем .
– В советское время было принято скрывать от больного диагноз рака. Но я считаю, что это неправильно, потому что человек все равно догадывается. Ну как вы объясните женщине, что ей надо делать химотерапию, или, предположим, срочно удалить грудь, если прежде ей не сообщили, чем она больна? Я считаю, что в такой момент человек должен мобилизоваться и со всей ответственностью подойти к лечению. Самое главное, о чем необходимо помнить: рак молочной железы (РМЖ) в настоящее время – не смертельное заболевание, в большинстве случаев, конечно. Безусловно, в такой ситуации человек нуждается в психологической, психотерапевтической поддержке. За рубежом широко распространена такая практика: психотерапевты, клубы для женщин, переболевших раком молочной железы. Я считаю, что при онкоучреждениях должны быть психотерапевты, но это не всегда осуществимо в реальности.
– От чего зависят результаты терапии РМЖ и степень благоприятности прогноза?
– Результаты лечения РМЖ зависят не только от врачей, как принято считать, но и от самих пациентов. Успех лечения напрямую связан с тем, насколько своевременно женщина обратилась за помощью. И если она пришла на прием к врачу с РМЖ последней стадии, метастазами во всех органах, то ожидать хороших результатов не приходится.
У нас в Казахстане по каким-то непонятным причинам женщины не берут ответственность за свое здоровье на себя. Допустим, появилось уплотнение в груди, женщина тянет время и не идет к врачу. Очень многие убегают от проблемы, говорят: «У меня болел ребенок», или же: «На работе были проблемы». По моему мнению, это показатель низкой культуры в обществе, степени ответственности за свое здоровье наших сограждан. Во всем мире именно на своевременную диагностику возлагаются самые большие надежды в плане улучшения ситуации с РМЖ. Казалось бы, что может быть проще: вовремя пройти осмотр – УЗИ, маммографию, – сейчас это стало доступно, в любой поликлинике есть маммограф.
…когда женщина сообщает, что обнаружила шишку в груди месяц назад, она должна понимать, что процесс развития опухоли продолжался в течение нескольких лет.
Я призываю к солидарной ответственности за здоровье, усилия в этом направлении должен прилагать не только врач, но и сам пациент. Очень часто ко мне приходят женщины, которые годами не делали УЗИ и маммографию. Говорят, «меня ничего не беспокоило, поэтому я и не обращалась к врачам». Но РМЖ долгое время никак не проявляется, и диагностировать его на ранней стадии можно лишь при профилактическом осмотре. И когда женщина сообщает, что обнаружила шишку в груди месяц назад, она должна понимать, что процесс развития опухоли продолжался в течение нескольких лет. Почему на Западе высокая выживаемость больных с РМЖ? Потому что основная часть женщин приходит к врачу с 1-й или даже нулевой стадией рака. А у нас, напротив, к врачу обращаются за помощью по большей части уже со 2-й или же 3-й стадией заболевания.
Я хочу, чтобы женщины знали, что проводить профилактический осмотр груди надо всем без исключения, вне зависимости от того, болит грудь или нет. Только в этом случае можно достичь хороших изменений в статистических данных по РМЖ. И только при таком подходе можно обнаружить РМЖ на самой ранней стадии, при отсутствии клинических симптомов.
– Что, кроме регулярных профосмотров, должна сделать женщина, чтобы снизить риск развития РМЖ?
– Для того чтобы снизить риск развития РМЖ, надо выходить замуж в молодом возрасте, много рожать. Но в современном мире это легче сказать, чем сделать. Сейчас большинство женщин учатся, делают карьеру, зарабатывают деньги а, личной жизнью занимаются по остаточному принципу. Это общепринятый подход в современном обществе, результат которого – тенденция роста заболеваемости «современными» болезнями, к числу которых можно отнести и РМЖ. Если выйти замуж в 18 лет, до 25 лет обзавестись двумя-тремя детьми, то вероятность развития РМЖ снижается в несколько раз. Первичная профилактика включает в себя и правильное питание, и активный образ жизни, и здоровую экологию.
– Вы уже не первый год занимаетесь лечением РМЖ. Что изменилось в технологии оперирования и лечения за это время? Что дает пациенткам больше шансов на выздоровление и реабилитацию?
– Многое изменилось. Появились современные, более эффективные лечебные препараты, лучевые аппараты. Сейчас на первое место выходят органосохраняющие операции – сохраняется часть груди, делаются операции с сохранением кожи, широко используется реконструктивная хирургия. Если раньше мы, хирурги, убирали и грудь, и мышцы, и делали подмышечную лимфоэндоктомию, то сейчас операции в таком объеме проводятся лишь в крайних случаях. Однако я как практикующий хирург убежден, что надо правильно расставлять приоритеты: если стоит вопрос о сохранении жизни, то, прежде всего, необходимо спасать именно жизнь, а не заботиться об эстетической составляющей. Рассчитывать на органосохраняющую операцию с 4-й стадией рака – неразумно.
Радует и то, что в настоящее время лечение происходит более целенаправленно, после получения результатов иммуногистохимии, уточняющих форму рака, чувствительность клеток к химиопрепаратам. Широко используется таргетная терапия, избирательно воздействующая на раковые клетки. Улучшаются и методы диагностики, в Казахстане появился ПЭТ-аппарат с расширенными диагностическими возможностями.
– Насколько точны результаты диагностики? Какие существуют проблемы в этой сфере?
– Конечно, бывают редкие виды РМЖ, которые с трудом диагностируются даже при специализированном обследовании. Но, к счастью, это скорее исключение из правил.
Для повышения уровня диагностики сейчас ввели новую систему оценки данных УЗИ и в маммографии: врач-диагност в заключении должен оценивать в баллах степень изменений в молочной железе. То есть общий диагноз может быть одинаковый для многих женщин: фибрознокистозная мастопатия, но в соответствии с новыми требованиями врач-рентгенолог должен дать оценку существующего, на его взгляд, риска развития РМЖ. Он пишет, есть ли подозрение на злокачественное образование, или же, по его мнению, это образование доброкачественное.
Кроме того, введено двойное чтение рентген-снимков: сначала их комментирует рентгенолог, затем они отправляются в онкоучреждение. Это тоже снижает вероятность некачественной диагностики. Очень хороша практика перевода снимков в цифровой формат, такие снимки можно отправлять специалисту любой клиники мира. Но у нас в стране такая услуга пока не оказывается.
При подозрении на онкологию важно попасть на прием к опытному специалисту – врачу УЗИ, рентгенологу. Во всем мире эта проблема решается путем создания маммологических центров, где собраны лучшие специалисты в этой отрасли: диагносты, хирурги, онкологи.
Есть еще одна насущная проблема – квалификация диагностов. Я считаю, что проводить диагностику и на рентгене и на УЗИ – сложная задача, с которой, к сожалению, не каждый врач может справиться. Поэтому при подозрении на онкологию важно попасть на прием к опытному специалисту – врачу УЗИ, рентгенологу. Во всем мире эта проблема решается путем создания маммологических центров, где собраны лучшие специалисты в этой отрасли: диагносты, хирурги, онкологи. Думаю, что в Казахстане уже назрела необходимость создания маммологического центра. Сейчас такой центр начинает зарождаться при Республиканском институте онкологии. Но, к сожалению, во многих региональных онкоцентрах нет маммологических отделений.
– Как часто мастопатия перерождается в РМЖ?
– Это зависит от типа мастопатии. Само заболевание встречается сегодня практически у всех женщин. Почему? Ну скажите, много ли вокруг нас женщин, которые рано вышли замуж, родили несколько детей, всех кормили грудью, питались исключительно экологически чистыми продуктами, дышали свежим воздухом, не подвергались стрессам и т. д.? К сожалению, таких просто нет. Но женщинам следует знать: мастопатия мастопатии рознь. Есть мастопатия выраженная, невыраженная, мастопатия пролиферативной формы, которая часто переходит в рак, а есть формы этого заболевания, которые никогда не перейдут в рак.
Проблема состоит в том, что часть женщин переоценивают опасность этого заболевания, другие – напротив, недооценивают, со всеми вытекающими последствиями. Первые постоянно ходят по врачам, принимают все что надо, и даже то, что не требуется, вторые полностью игнорируют симптомы заболевания, не обращают внимания на боль и уверены, что врач им не поможет. Любые крайности не идут на пользу здоровью. Мастопатию, прежде всего, нужно обследовать с точки зрения вероятности ее перерождения в онкологию. Если такой риск существует, то, естественно, женщине надо чаще бывать у врача-маммолога.
Боль – это сигнал, что идут какие-то нарушения: в обмене веществ, в гормональном статусе.
У многих женщин болит грудь перед менструацией, специалисты считают это верхним пределом нормы. То есть этим женщинам в данный момент может и не угрожать онкология, но им все же надо проходить ежегодное обследование у маммолога, а также полное обследование организма. Боль – это сигнал, что идут какие-то нарушения: в обмене веществ, в гормональном статусе. Возможно, женщина неправильно питается, у нее плохо работает печень, или же у нее есть заболевание щитовидной железы – все это отражается на состоянии молочной железы. Согласно исследованиям, проведенным американскими учеными, сам факт болезненности груди перед менструацией уже относят к факторам риска развития РМЖ. То есть среди таких женщин рак груди встречается чаще.
Однако нередки и случаи, когда мастопатия исчезает после рождения ребенка и последующего грудного вскармливания.
– Я в своей жизни встречала женщин, которые сначала получали гормонотерапию, а чуть позже лечились от РМЖ. Как влияет прием гормональных препаратов на развитие РМЖ?
– Гормональные препараты не являются основной причиной развития рака, но способны ускорить этот процесс. Многие опухоли молочной железы – гормонозависимые, а это означает, что гормоны стимулируют их рост. Поэтому прежде чем применять гормонотеранию, нужно взвесить все «за» и «против», обязательно обследовать молочную железу – сделать УЗИ, маммографию. Если у женщины уже есть мастопатия, доброкачественные опухоли, то нельзя начинать гормонотерапию без разрешения маммолога. Даже если результаты обследования удовлетворительные, в ходе гормонотерапии требуется регулярный контроль состояния молочных желез. Ну а если у человека изначально присутствует риск развития РМЖ, ему просто противопоказано такое лечение. Обязанность врача – предупредить пациента о побочных эффектах гормонотерапии. Если он этого не делает, это говорит о его низкой квалификации и отсутствии моральной ответственности за последствия лечения.
Обязанность врача – предупредить пациента о побочных эффектах гормонотерапии. Если он этого не делает, это говорит о его низкой квалификации и отсутствии моральной ответственности за последствия лечения.
Практика длительного приема противозачаточных препаратов или препаратов заместительной гормональной терапии без надлежащего контроля приводит к увеличению числа больных с запущенными формами РМЖ.
– Увеличивает ли вероятность рецидива установка имплантата после операции по удалению молочной железы?
– По этому поводу неоднократно проводились рандомизированные исследования, сравнивались результаты радикального хирургического лечения без протезирования и с установкой имплантатов. Уже научно доказано, что протезирование если и увеличивает риск рецидивов, то ненамного. В большинстве стран такие операции уже стали нормой. Конечно, у пациенток случается отдаленное метастазирование, но надо понимать, что этот процесс начинается задолго до операции по протезированию. Раковые клетки рассеиваются по организму с током крови, им требуется время, чтобы вырасти в метастазы. И если где-то в организме осели 1–2 раковые клетки, они могут развиться в опухоль и без установки имплантата. Активный рост раковых клеток начинается при неправильном лечении, ослаблении организма, несоблюдении надлежащего режима.
– Как часто к Вам приходят пациентки с рецидивом РМЖ?
– В принципе местные рецидивы, отдаленные метастазы встречаются. Но это – не массовое явление. Онкологические больные находятся под пожизненным наблюдением, особенно тщательным – в первые 5 лет. В Казахстане процент пятилетней выживаемости увеличивается с каждым годом, отметку в 50 % мы перешагнули уже давно. Но женщины должны и сами понимать, что после лечения они обязаны проходить регулярное и качественное обследование. В этом случае, даже если и будет обнаружен местный рецидив, он не будет иметь роковых последствий.
В целях профилактики рецидивов очень важно придерживаться послеоперационного режима. Если женщина после лечения думает: «Вот я буду усиленно заниматься спортом, и у меня все будет хорошо», – то она заблуждается. Приток крови к верхней части тела может активизировать рост раковых клеток. Во всем должна быть умеренность. Не стоит после лечения увлекаться загаром, греть опухоль. К примеру, если прооперированная женщина идет купаться в горячих источниках, она сама провоцирует рецидив. И еще: очень многое зависит от духовного и психологического состояния человека. Если человек думает только о плохом, если у него депрессия, неустроенная жизнь, это обязательно ослабит иммунитет, снизит резервы организма, его способность уничтожать мутированные, раковые клетки.
– Приходилось ли Вам встречаться со случаями «волшебного исцеления»? Ну, к примеру, женщине поставили диагноз РМЖ, она отказалась от лечения, уехала, допустим, на Тибет к монахам, года через 2 приходит на прием и… выясняется, что она полностью здорова.
– Если бы я услышал о таком исцелении, то как врач и человек обязательно бы этим заинтересовался. Я бы пошел по стопам выздоровевшей на Тибет, исследовал бы этот опыт. Но только в том случае, если бы сам поставил диагноз, а потом через некоторое время пациентка пришла бы ко мне абсолютной здоровой. Однако, к сожалению, я с такими случаями не встречался.
Могу сказать, что я видел результаты усилий человека по оздоровлению. Например, были случаи, когда я втайне опасался за будущее своих пациентов, думал, что, вероятнее всего, у них появятся метастазы или рецидивы. Но потом я встречал их через 10 или 20 лет живых и здоровых. На мой взгляд, это результаты не магического исцеления, а планомерной работы над собой, произошедших внутренних изменений. Какими бы теориями ни объясняли причины развития онкологии, все-таки влияние морально-психологического фактора на течение заболевания неоспоримо. Прежде чем человек заболеет, у него, как правило, случаются и стрессы, и депрессии. Что тут первично – определить сложно: возможно, само заболевание вызывает депрессию, но я не исключаю и того факта, что депрессия провоцирует развитие болезни.
Но в этом вопросе есть и бесспорные аргументы: иммунитет человека напрямую зависит от его психологического и духовного состояния. Это подтверждено рядом научных исследований. Поэтому утверждать, что вера в Бога не помогает избавиться от болезни, я тоже не могу. Но реальных случаев излечения только лишь посредством веры я в своей многолетней практике пока не встречал.
